«Можно выжить, если захотеть»

«Вам нужна история? А пойдемте с нами сейчас. Вон у нас история стоит… на одной ноге и на костылях. Сами все увидите, расспросите, посмотрите, как мы работаем с нашими подопечными». Так с легкой руки Константина Бунина, руководителя Службы помощи бездомным, я попадаю сначала в наблюдатели, а затем в добровольцы.

В храме, рядом с которым расположен главный офис Православной Службы Милосердия, сидит мужчина средних лет. Одна штанина подвязана и свидетельствует о том, что ноги до колена у него нет. Рядом костыли. Пока мы подходим поближе, женщина, которая привезла бездомного в храм, объясняет:

Майя живет на улице Ленина, в одном из знаменитых домов эпохи свердловского конструктивизма. Некоторое время назад домофон на подъездных дверях сломался, и его демонтировали, а новый не установили. Естественно, про открытый подъезд сразу прознали местные бездомные. Кто-то заходил погреться, а Евгений обосновался как жилец. Сначала информация о незаконном «жильце» появилась в домовом чате, а потом Майя лично его увидела:

– Мы поговорили. Он сказал, что его зовут Евгений Никитин. Родом он из Богдановича. Там работал токарем на одном из градообразующих предприятий, а потом ушел в армию. Пока служил, два старших брата продали квартиру и перебрались в Москву. У них все хорошо, связь с младшим братом они не поддерживают. Он вернулся и устроился работать на какое-то предприятие, снимал дом. А потом потерял ногу и оказался на улице. Мне стало его жалко, и я нашла в интернете телефон Службы помощи бездомным. С еще одним неравнодушным соседом мы Евгения привезли, так как он выразил желание уйти с улицы.

Константин Бунин обещает вникнуть в ситуацию и прощается с неравнодушными соседями.

Бездомного тем временем переводят в специальную комнатку, где обычно беседуют с новенькими подопечными. Ступенька оказывается слишком высокой, поэтому Евгений опускается на четвереньки и буквально вползает в нее. Видимо, он часто прибегает к подобному способу передвижения, потому что его брюки в очень плохом состоянии. Демисезонная курточка тоже очень грязная и засаленная. Под шапкой длинные отросшие русые волосы, на руках длинные и грязные ногти. Видно, что человек давно уже не мылся и не менял одежды, хотя на вопрос «знал ли он, что в Екатеринбурге действует Автобус милосердия, где можно получить одежду и талоны в санпропускник?» он отвечает утвердительно.

Первое, что выясняют сотрудники Службы помощи бездомным после знакомства, – это цели подопечного. Чего он хочет? Варианты могут быть самые разные: перекантоваться где-нибудь до весны и снова вернуться на улицу, устроиться на работу и начать снимать жилье, вернуться в семью, устроиться в социальную гостиницу. Евгений настроен оптимистично: он рассказывает, что у него есть паспорт и оформлена пенсия по инвалидности, только вот банковскую карточку он потерял.

– Надо вот ее восстановить и дождаться, когда мне выдадут протез. И тогда я снова вернусь на работу.
– Токарем?
– Да.
– Но ведь токарь работает у станка.
– А я на протезе легко смогу стоять. Это сейчас неудобно с костылями. Вот. А устроюсь на работу, можно будет и жилье снимать, комнатку тысяч за семь в месяц…
– А почему до потери карточки вы не снимали комнату?
– Да… В стакане был. Пил, короче, не с той компанией связался…

Евгению 44 года. На улице он оказался чуть больше года назад, сразу после выписки из больницы, куда попал с обмороженными ногами и начавшейся гангреной. Рассказывает, что ноги обморозил «случайно, по пьяни». Тогда он жил в Больших Брусянах, снимал дом и работал на небольшом частном предприятии токарем. Однажды после смены они со знакомым выпили и пошли домой. Но не дошли, приятель даже не помнит, что оставил Евгения в сугробе.

– Когда я очухался, то пальцы уже отморозил. Сначала думал, что пройдет, а потом началась гангрена. Меня отправили в Екатеринбург, в областную больницу. Отрезали пальцы на одной ноге и большой палец на другой. А потом гангрена пошла выше, и ногу отняли выше колена. Когда я вышел из больницы, то идти было некуда. Какое-то время жил в доме ночного пребывания. Там мне помогли оформить пенсию по инвалидности и встать в очередь на протез. Потом полгода, которые я мог жить в доме ночного пребывания, закончились, и я снова оказался на улице. Вот так и кантовался.

– А как вам жилось в подъезде?
– Ну, как… Старался приходить попозже, когда все жильцы уже зайдут в квартиры, но все равно меня гоняли. Бывало, что жильцы выпьют и начинают меня ругать и с кулаками прогонять. А однажды я спал, а на меня вылили ведро воды… с хлоркой… Днем я ходил по городу, просил милостыню у магазинов. Людей добрых много: кто-то деньги давал, кто-то еду покупал. Я просил, чтобы покупали такую, чтобы можно было сразу съесть и не нужно было готовить.

Знакомых или родных, к которым Евгений мог бы обратиться за помощью, не было. За свои 44 года он дважды был женат, но из-за пристрастия к спиртному семьи распались. У бывших жен уже другие семьи, поэтому идти и напоминать о себе не хотелось.

– Можно водички у вас попросить? – спрашивает Евгений.
– Может быть, вы чаю горячего хотите или пообедать? Вы давно обедали?

Пока мы беседуем, Константин Бунин приносит горячий обед:

– Итак, Евгений, мы сейчас посоветовались с нашим социальным работником. Самый лучший вариант для вас – это государственный пансионат, в котором могут проживать инвалиды. Вы будете отдавать часть пенсии в счет проживания, питания и ухода, но зато сможете привести себя в порядок, сохранить оставшееся здоровье и обеспечить себе определенный уровень комфорта. Для того, чтобы попасть в такой пансионат, нужно оформить заявку и собрать необходимые справки. В этом вам поможет государственный социальный работник. Вы же в этом году еще не жили в доме ночного пребывания? Вот и отлично. Каждый год вы можете жить там до 30 дней бесплатно и потом полгода платно (по 60 рублей в сутки). За это время социальный работник дома ночного пребывания поможет вам восстановить банковскую карточку, если нужно – оформить пенсию, и главное – оформить документы для заселения в пансионат. Работать вы, скорее всего, уже не сможете. Но, проживая в пансионате, вы сможете покидать его и подрабатывать, если найдется работодатель. Но я думаю, что вам тяжело будет найти работу. Я понимаю, что вы думаете, что все еще может выправиться. Но вы сейчас в очень тяжелом положении и состоянии…

Евгений, который еще 10 минут назад был убежден, что сможет работать на протезе, неожиданно соглашается:
– Да, мне очень плохо, очень тяжело. Да, вы правы.
– Вот это надо понять, принять и думать о пансионате для инвалидов. Это единственный приемлемый выход для вас. Даже частные приюты – это худший вариант для человека с инвалидностью по сравнению с государственным учреждением. Если вы согласны, то давайте подумаем, чем мы вам в этой ситуации можем помочь.

Евгений соглашается с предложенным вариантом. Единственная сложность – нужно успеть добраться до дома ночного пребывания до 15:00. Служебной машины сейчас на территории нет. Служба помощи бездомным готова оплатить проезд, но такси чаще всего отказывают в перевозке бездомных. Тогда я вызываюсь отвезти Евгения в ДНП.

Хорошо бы заменить верхнюю одежду подопечному. Я захожу в центр гуманитарной помощи, где сотрудник подбирает для Евгения зимнюю курточку, штаны, подштанники, нижнее белье, носки. Все это складываем в пакет, чтобы после того, как в доме ночного пребывания Евгений помоется, он мог бы переодеться. Пока Евгений обедает, Константин созванивается с домом ночного пребывания и предупреждает о том, что мы везем им «старого-нового» подопечного.

Я подъезжаю к крылечку Службы помощи бездомным. Евгений снова встает на четвереньки и сползает со ступеньки. Днем на дорогах свободно, поэтому мы успеваем доехать до дома ночного пребывания до 15:00. Но сразу внутрь Евгений не проходит, говоря, что хочет покурить. Он не благодарит и не прощается, просто ждет, когда я уйду. Когда я сажусь в машину, то вижу, как он сползает с лавочки и стоя на коленях, достает из урны окурки. Подходящий раскуривается, Евгений улыбается и уже машет мне вслед рукой. Я не знаю, зайдет ли он в дом ночного пребывания и начнется ли с завтрашнего дня его новая жизнь, путь к пансионату. Или он сбежит и снова начнет жить на улице. Когда мы ехали, то я спросила его:
– А как это – жить на улице зимой? Куда идти, где ночевать?
– Это просто. Ложишься на любой лавочке и спишь. А как замерзаешь, то походишь на костылях и согреешься. А еще можно найти подъезд открытый или другое место. Можно выжить, если захотеть.

Вот такая будничная, совершенно случайная и при этом очень типичная история.

Ксения Кабанова, случайный доброволец Службы помощи бездомным.

Поделиться в социальных сетях