Все только начинается

На прошлой неделе мы публиковали взгляд на тему выгорания православного психолога. Надежда Гавриловна Валинурова очень точно показала симптомы и некоторые причины эмоционального выгорания у христиан. Но тема была бы не раскрыта, если бы мы не заглянули в сферу человеческого духа. Духовный аспект выгорания в милосердном служении ближнему раскрывает священник Константин Корепанов.

Любовь – не есть то состояние, в котором мы все пребываем. Это то, что нужно приобрести, а не то, что дано изначально. Непонимание этого приводит к очень многим проблемам, искушениям и даже и отпадениям от служения.

Когда человек начинает осознанно, как христианин, стараться служить ближнему, он неизбежно приходит к выводу, что он не любит. Не любит бабушку, за которой ухаживает, не любит детей, о которых заботится, не любит малоимущих, приходящих к нему за помощью. С осознания этой нелюбви и начинается собственно христианский путь.

Если этого не понимать, то возникает уныние: «Я думал, что я люблю, а я на самом деле никого, кроме себя, не люблю. Поэтому не мне заниматься служением ближнему. Поэтому я пошел, до свидания». То есть человек заканчивает тогда, когда все только начинается. Заканчивает, даже не приступив к сути служения.

Бог «поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова…, из которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви» (Еф. 4, 11 – 16).

Давайте вникнем в это утверждение, которое легло в основу православной аскетики и духовной жизни в целом. Вся наша жизнь – это созидание самого себя в любви. Мы созданы Богом способными любить, но вследствие грехопадения в нас остались только осколки любви. Любовь теперь – плод духовной жизни.

Не важно, какое именно вы несете служение, – епископ вы, повар, певчий или женщина, следящая в храме за чистотой подсвечников. Если вы несете свое служение как христианин, то в вашей работе главное – не организация епархиальной жизни, не вкусовые качества обеда, не победы в вокальных конкурсах, не блеск подсвечников, озаряющих не только наши глаза, но и наши сердца. Это все никому не нужно: ни вам, ни Богу. Главным плодом деятельности является наше возрастание в любви.

Если вас Бог призвал к милосердному служению, то это та нива, на которой вы должны стяжать любовь. И если вас раздражает ваш подопечный или руководитель, или духовник, или вообще все в этом служении, то это свидетельство вашей нелюбви, мертвости вашего сердца. Ваша деятельность призвана это сердце оживить, только надо решиться и идти дальше.

Есть еще одно заблуждение, что милосердное служение христиан кого-то привлекает в Церковь. Ни один человек не может привлечь кого-нибудь в Церковь. Человек может только послужить этому, но делает это только Христос. В деяниях святых апостолов так и сказано: «Господь прилагал спасаемых к Церкви» (Деян. 2,47). Поэтому, вступая в социальное служение, старайтесь изменить себя, а не окружающих и весь мир.

Научиться прощать, терпеть, понимать, верить и надеяться должны мы, а не наши подопечные. Наших подопечных мы должны утешать. А себя поучать и научать. У нас же часто выходит так, что мы других учим любить, а сами не умеем. Утверждаем, что раздражаться плохо, но говорим об этом с раздражением. Учим прощать, а сами терзаемся застарелыми обидами. Учим терпеть, а сами чуть что расстраиваемся и негодуем.

Как же учиться любви?

Во-первых, нужно воспринимать свою деятельность как дело, порученное тебе Богом. Это не я выбираю сестринское служение, клиросное или пастырское послушание, многодетность или бездетность. Если что-то выбираю я сам и сам делаю, то ничего по-настоящему хорошего из этого не выйдет. Мой первый запал, мое «Я» быстро выдохнется и придет то самое выгорание. Это Бог меня на это служение поставил, так как именно это дело и поможет мне возрастать в любви. И именно ему, а не руководителю или директору, дам отчет о том, как я исполнил это служение.

«Ибо мы – Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2, 10).

Если я этого не понимаю, то не запускается механизм преобразования меня в христианина, сына или дочь Бога. Ведь в сына или дочь Бога мы вырастаем только в послушании Богу, то есть когда мы делаем что-то ради Него, потому что Он так хочет.

Такой взгляд на дело помогает человеку терпеть продуктивно, то есть меняясь. А терпение без веры, доверия и послушания Богу – страшное явление, так как человек разрушает сам себя.

Во-вторых, нужно принципиально изменить взгляд на жизнь. Либо я пришел в этот мир, в это дело, чтобы учить, лечить, спасать. Либо я пришел учиться, надеюсь, что вылечат меня и спасут меня. Ведь есть только один несчастный, больной и глубоко страдающий человек – это я. А все люди вокруг меня, ближние, начальство и подопечные, посланы Богом, чтобы меня вылечить. Вылечить от самолюбия, нетерпения, гордыни, тщеславия. Евангелие неоднократно говорит об этом.

«Друг друга тяготы носите и так исполните закон Христов» (Гал. 6, 2)
«И кто понудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два» (Мф. 5, 41)
«Кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной» (Мк. 8, 34)

Но и это только начало. Даже если мы так будем смотреть на обстоятельства и людей, то все равно придем к личному бессилию, когда уже не сможем терпеть ближнего.

Бывает, что в храм приходит добрый и отзывчивый человек, который прочитал или услышал о важности милосердия. У него есть время и, как он думает, силы для этого, есть и желание понести покаянный труд за себя или за своих ближних. За плечами такого человека может быть множество вынесенных испытаний, и он думает, что теперь, когда все позади, он может послужить Богу и своей душе. Но вот он, благословясь, приступает к делу и понимает, что сил у него нет. Например, приходит в воскресную школу заслуженный учитель России, который прекрасно умеет учить детей. И вдруг он понимает, что не справляется с четырьмя учениками. А это Бог устраивает так, чтобы человек осознал свою немощь и встал на путь спасения. Иначе выросло бы неимоверное тщеславие и гордость: «Ай, какой я молодец».

Шествие по пути спасения начинается только тогда, когда, осознав свое бессилие, душа начинает взывать к Богу и на Него возлагать все свое упование. «Блаженны нищие духом», – говорит Христос в Нагорной проповеди. Даже первоверховный апостол Павел, который исцелял бесноватых, со своим собственным бесом справиться не мог. И Господь отвечает ему: «Сила Моя в немощи совершается». И поэтому воспитание человека на любой ниве начинается с того, что Бог показывает ему человеческую немощь.

Есть упрямые люди, которые быстро ломаются, повреждаются. Но чем быстрее человек осознает и примет свою немощь, тем быстрее он начнет взывать к Богу: «Помоги! Научи! Защити!». Молитва – это вопль истощенного, беззащитного, измученного бессилием сердца к Богу, Который есть жизнь.

«Призови Мя в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя» (Пс. 49, 15).

Человек молитвенно просит о терпении, потому что знает, насколько он нетерпелив. Он просит о смирении, потому что знает, как гордыня мучает его. Он взывает «да будет воля Твоя», потому что знает, насколько своеволен. Долгая ли, короткая ли, но у такого человека молитва всегда искренняя. Он всегда найдет время для неформальной, искренней молитвы, не потому что привык или понуждает себя совершить молитвенное правило, но потому что это его опора. По опыту он знает, что если он не призовет Бога в свою жизнь, то он и шагу не сможет сделать, все будет плохо, он не сможет справиться с тем мраком страстей, живущих в нем.

И когда человек молится Богу, тогда начинает качественно меняться его жизнь. Именно в молитве происходит вырывание нашего ума из суеты, чувств и воли – из плена этого мира.

Тогда и Святое Причастие из привычного благочестивого действия превращается в первостепенную потребность души и служит нашему действенному преображению. Всегда ли верующие люди переживают во время причастия встречу с Богом? Не всегда. Потому что нет глубокого, искреннего покаяния. Если мы не переживаем причастие как встречу с Богом, это значит, что наше покаяние замерло, что наши воля, ум и чувства приклонились к миру. И если причастие мы не предварили покаянной молитвой, то оно и не становится для нас встречей со Христом.

В сестры милосердия и добровольцы идут хорошо воспитанные люди. Их научили ограничивать себя, замечать нужды ближнего, помогать. И с этими-то воспитанными людьми и случается беда, когда они терпят и молчат, несмотря на то, что сердце вопиет о кризисе: «Нет ни радости, ни любви, и когда все это кончится. Я устал».
Если дело тебя уже не созидает, то оно тебе не принесет пользы, оно тебя убивает, если в твоей душе отчаяние, а сам ты в предынфарктном состоянии или хроническом неврозе. И виновато в этой беде не милосердие, а непонимание законов духовной жизни.

Преподобномученица Елисавета Феодоровна, создавая Марфо-Мариинскую обитель, понимала, что без молитвы милосердие станет формальным, а без дел милосердия молитва в конце концов обесплодится.

Вот так и получается, что совершаемое служение научает нас немощи и побуждает к молитве, а молитва дает реальные силы для служения. И мы делаем то, что должны. Только так человек «созидается во Христе», учась любить ближнего и Бога.

Читайте в тему:

Сойти с креста?

Мужество признать свою слабость

Выход из зоны комфорта ничего не гарантирует