Не всем сиротам нужна семья

Проект «Путевка в жизнь», направленный на помощь в социализации подросткам из реабилитационных центров Екатеринбурга и развитие наставничества, стал победителем в первом конкурсе Фонда президентских грантов. Старт проекта – февраль 2021, и сейчас он активно набирает людей, которые хотели бы попробовать освоить эту тему.

– Не всегда человеку, который задумывается об усыновлении ребенка, нужно идти именно этим путем. Возможно, оптимальным будет вариант даже не гостевой семьи, а наставничества, – утверждает психолог Ольга Рудацкая.

О том, что такое наставничество, что оно дает детям и самим взрослым, от каких ошибок может уберечь, – об этом и многом другом говорим с психологом, имеющим многолетний опыт работы с потенциальными приемными родителями, подростками из интернатов и замещающими семьями.

– На протяжении 30 лет государство активно поддерживает устройство детей-сирот в семьи. Можно сказать, что здесь совпали интересы детей и государства. Содержать детей в учреждениях дорого, да и результат неудовлетворительный: выходят они из детских домов совершенно неподготовленными к самостоятельной жизни, большой процент сирот не могут создать семьи, устроиться на работу, идут по преступному пути и так далее. Тема получила развитие, информационную поддержку, люди чаще стали принимать решение об усыновлении. Но очень быстро стало очевидно, что существует проблема вторичных отказов. То есть ребенка, который уже однажды пережил расставание с родителями (будь то их смерть, отказ от ребенка в роддоме или лишение родительских прав), вновь возвращают в учреждение, так как приемные родители не смогли справиться с новыми проблемами и сложностями. Выяснилось также, что вторичные отказы происходят не по вине приемных родителей, но потому, что многие дети настолько травмированы, что приемная семья в принципе уже не может им помочь. Такие дети иногда могут даже разрушить достаточно крепкую и благополучную семью.

Помню женщину, которая пришла на консультацию, когда я работала психологом в одном из екатеринбургских детских приютов. Муж, не выдержав, ушел из семьи, сама женщина находилась в предынсультном состоянии. Оставалось одно – возвращать взятого когда-то в семью ребенка, так как спасти положение без жертв было невозможно.

Сегодня в детских домах живут либо дети с инвалидностью, либо подростки, либо маленькие здоровые дети, у которых есть несколько старших братьев и сестер. И у последних также очень маленький шанс на усыновление, потому что трудно найти семью, которая примет сразу пятерых детей в возрасте от 2 до 17 лет.

Многие подростки говорят о том, что им не нужна семья. Кого-то удерживает память о собственных родителях, они считают, что это будет предательство по отношению к потерянным родителям, особенно если потеря была недавно. Кто-то бессознательно боится привязываться, доверять. Но в большей степени это связано с особенностями взросления. Любой, даже семейный ребенок в подростковом возрасте испытывает потребность отделиться от семьи, начать пробовать свои силы, принимать самостоятельные решения. При этом подросток знает, что в сложном случае ему помогут родители, примут, поддержат, посоветуют, просто выслушают. У сирот та же потребность. Но проблема заключается в том, что они не знают, как это делать, им не на кого опереться. Именно поэтому им наставник нужнее родителей.

– Это взрослый неравнодушный человек, который становится значимым для подростка. Наставник рядом не потому, что это его работа (как, например, у воспитателей в детских домах), а потому, что ему интересно проводить время с ребёнком, и он готов поделиться заботой, эмоциями, опытом, заинтересовать своими увлечениями.

Наставник должен быть старше ребенка минимум на 7-10 лет. Это не студент, который живет на деньги родителей и просто делится с подростком своими увлечениями и хобби. То есть наставником может быть человек, у которого уже есть работа. Важна не совместная тусовка и приятное общение, а подготовка к реальной самостоятельной взрослой жизни. У студента еще такого опыта нет.

В программу принимаются люди в возрасте от 25 лет и старше. Обязательно наличие справки от психиатра, нарколога и справка об отсутствии судимостей. Кандидат в наставники проходит собеседование с психологом проекта и обучение. Кроме стартового обучения всем наставникам гарантируется поддержка специалистов в течение полутора лет.

– Мы не планируем устраивать смотрины для той и другой стороны или заранее тестировать наставников и детей, ведь идеально точного попадания не предусмотришь. Мне кажется, что самый надежный вариант, когда пары складываются естественно. После обучения, когда у нас начнутся первые выходы к детям, наставники смогут в ходе какого-нибудь мероприятия (игры или коммуникативного тренинга) сами присмотреться к детям. Должно произойти приятие, возникнуть искорка, симпатия: обычно начинается разговор или обмен взглядами, или люди часто оказываются рядом друг с другом и вместе выполняют какие-то задачи. В любом случае, самый лучший вариант знакомства – это когда люди совместно что-то делают.

Конечно, мы будем наблюдать за тем, как складываются пары, помогать по потребности, но не будем вмешиваться, если все складывается так, как удобно этим двум людям.

– Потенциально любой. Но есть дети, которым в принципе не нужна ни семья, ни наставничество. Они сориентированы только на потребительство. Но такие дети обычно и не идут на контакт со взрослым, если видят, что взять с него ничего не получится. Мы не будем навязываться и пойдем по пути наименьшего сопротивления: взрослый должен найти симпатичного ребенка, с которым хочется общаться, то же самое и ребенок. Трудностей и так будет много.

– Да, это очень серьезная тема – тема ответственности. Потенциальные наставники должны понимать, что они включаются в долгосрочные отношения, над которыми придется работать. А это сложнее, чем тот же волонтерский туризм.

– В приютах и интернатах, расположенных в больших городах, это явление очень сильно развито. Суть в том, что есть люди, которым приятно чувствовать себя благодетелями сирот, но они идут по пути откупа: приезжают в детские дома, привозят подарки, проводят мастер-классы, не задумываясь, нужно ли это самим детям.

В областных учреждениях ребята действительно не избалованы таким вниманием. Они с радостью принимают, например, добровольцев из проекта «За други своя» с их Георгиевскими однодневными играми или участвуют в виртуальных экскурсиях. Городским детям это уже надоело. Они чувствуют, что должны «отработать» в угоду взрослым определенную программу – поводить хороводы, попрыгать в мешках, слепить что-нибудь, сфотографироваться для отчетов. Помню, как я присутствовала на одном из таких мероприятий и заметила, каким взглядом смотрят дети на приехавших «благодетелей». Во взгляде было одно – «оставьте нас в покое». И какова польза детям от таких наездов? Никакой. Развивается только равнодушие и иждивенчество.

Единственное, что реально нужно детям, – это человеческое общение, потому что они понятия не имеют что такое реальная жизнь за стенами детского дома. Даже если они какое-то время росли в семье, то это какие-то неблагополучные традиции, опыт травмированных отношений, который также не может быть для них опорой.

Анализ социальных и статистических исследований темы адаптации сирот во взрослой жизни показывает, что наличие значимого, неравнодушного взрослого значительно облегчает процесс вхождения в жизнь. У подростка должен быть такой человек, которому он может позвонить, если поссорился с кем-то, получил несправедливую оценку, который периодически сам будет ему писать «Как дела? Чем занимаешься?», который сходит с ним на день открытых дверей в какой-нибудь колледж, поздравит с днем рождения и так далее.

Например, у нас в программе предусмотрены совместные выезды на предприятия (строительные, кулинарные, энергетические). Там ребята смогут познакомиться с разными профессиями, прикинуть их на себя и свои интересы. Так вот, было бы замечательно, если рядом с подростком находился бы взрослый, с которым можно это обсудить, который по ходу экскурсии делал бы какие-то свои замечания. Дело в том, что без взрослого ребенок из детского дома никогда не задаст вопрос, не уточнит непонятное, не заострит внимание на важном. Многие из них вообще не умеют отслеживать информацию.

Однажды я возила группу детей из приюта в оперный театр на детский спектакль. Я была поражена, что их театр вообще не интересует. Они томились, скучали, стонали «когда все это кончится». Они не отслеживали сюжета, не слышали музыки, не интересовались интерьером театра. Знаете, что их впечатлило больше всего? Поездка в микроавтобусе. Здесь они оживали, прилипали к окнам, радовались. Один из мальчишек настолько впечатлился, что по приезде в приют рассказывал воспитателям, что ему даже давали порулить. Конечно, это была всего лишь фантазия.

Наставник может самостоятельно созваниваться и переписываться с ребенком, навещать его в детском доме, но не может забирать его домой. Все выездные мероприятия будут организовываться Службой Милосердия.

Продолжение следует