Как простить застарелые обиды?

Сегодня рубрика психолога Елены Герасимовой посвящена теме медиации или примирения сторон. Психологи Службы психологической помощи «Ладья» часто помогают людям, находящимся в состоянии долговременного конфликта: это могут быть супруги, коллеги или родственники. Хорошо, когда у сторон есть желание примириться, но сегодняшняя история про то, как психолог может помочь даже тогда, когда одна из сторон настроена резко против примирения.

– У меня с утра опять слезы. Точнее, у меня в кабинете. Старушка 83 лет, очень болезненная с виду. Горько плача, Мария Афанасьевна рассказывает свою историю. У нее от тяжелой болезни умирает сын. А невестка не разрешает видеться с ним и ухаживать за ним. Живут они отдельно, да и отношения сразу не заладились. С самого начала свекровь не приняла невестку, считая, что сын достоин лучшей жены. Сначала просто думала об этом, а однажды с обидой высказала. Когда сын заболел, мать рвалась за ним ухаживать, обвиняя невестку в том, что та его морит голодом. Хотела даже перевезти сына к себе домой, хотя сама еле ходит. А невестка настолько сильно защищала свое право быть женой, что в конце концов запретила свекрови к ним приезжать. Так Мария Афанасьевна и оказалась у меня с просьбой о помощи в примирении.

Из опыта зная, что ситуация на деле бывает не совсем такой, как ее представляет обиженная сторона, начинаю выяснять обстоятельства.

– А как же Вы будете ухаживать за лежачим сыном, если Вы сами еле передвигаетесь?
– Я смогу. В крайнем случае найму сиделку.

Объясняю ей, что хотеть ухаживать и смочь ухаживать – это две разные вещи. Здесь нужны не только здоровье, но и сила. А ни того, ни другого у нее нет.

– А что для Вас важно: быть рядом с ним, разговаривать с ним или кормить-поить-мыть, менять памперсы?
– Конечно, быть рядом, держать за руку.
– Так, может быть, мы оставим идею перевезти его к Вам и постараемся решить вопрос о том, чтобы его жена не препятствовала Вашему с ним общению?
– Да, согласна!

Мы проговорили условия, на которые Мария Афанасьевна готова пойти: финансовая помощь в оплате сиделки, памперсов, пеленок, доброжелательное отношение к невестке, оказавшейся тоже в этой тяжелой ситуации. Оставалось позвонить невестке Ирине и постараться понять ее позицию.

После слов, что я звоню по просьбе Марии Афанасьевны, Ирина, как это обычно и происходит, разразилась мне в ухо гневной тирадой о свекрови. Суть сводилась к тому, что она доверилась Марии Афанасьевне, оставила ее с сыном, а той стало плохо, и она чуть не потеряла сознание. Ирина испугалась, что придется ухаживать еще и за свекровью, и отправила ее домой на такси. Да еще навязчивая идея забрать сына к себе, как будто она ему не жена!

Отодвинув трубку от уха, я дала ей выпустить пар и потихоньку, спокойно, в перерыве между ее гневными выпадами, стала доносить до нее мысль, что Мария Афанасьевна отказалась от мысли забирать сына к себе и готова обсудить условия, при которых она сможет видеться с сыном.

После недолгих переговоров мы пришли к единому решению: Мария Афанасьевна будет приходить к сыну в то время, когда Ирина будет дома, и та не будет препятствовать общению матери с сыном. А финансовую помощь они обсудят сами при ближайшей встрече.

Но удача одного дня – это не гарантия того, что конфликт исчерпан и мир установлен раз и навсегда. Через некоторое время бабушка вновь позвонила мне и сходу спросила:

– А можно заключить письменный договор? Хочу прописать все условия, чтобы невестка их соблюдала.

Оказывается, что сначала все шло хорошо. Невестка разрешила свекрови приходить к сыну не только в те дни, когда она не работала, но и каждый день. С восьми утра до девяти вечера мать находилась рядом с сыном, кормила его, разговаривала с ним. Ирина даже принесла откуда-то кушетку, чтобы она, если плохо себя почувствует, могла не уезжать домой, а оставаться ночевать у них. Целый месяц длилось материнское счастье: Мария Афанасьевна очень уставала, но все же была рядом с сыном.

Но однажды невестка пришла с работы и увидела, что свекровь забыла убрать в холодильник котлеты. Крик, ссора, и на следующее утро свекровь вновь оказалась в изгнании.

– Она сказала, что у сына поднялась температура, и мне лучше пока не приходить. Вот я и хочу составить с ней договор.

Я вздохнула: ну как ей объяснить, что дело тут совсем не в договоре.

– Понимаете, в вашей ситуации договор не поможет: вы же первая можете его нарушить, когда будете себя плохо чувствовать и не сможете прийти в оговоренное время. И это будет повод для невестки не выполнять свои условия. И это болезненно отразится на Вас.

Я понимала, что гневная вспышка Ирины обусловлена, скорее всего, напряжением последних месяцев, когда она, работая без отдыха, ухаживала за умирающим мужем.

Да еще рядом постоянно старая и больная свекровь, за которой тоже нужен присмотр и уход, хотя она этого и не признает. Пока я обдумывала, как помочь своим подопечным, Мария Афанасьевна снова начала выплакивать мне, как сын жаловался ей на жену и не хотел с ней жить. Я прервала ее:
– Но ведь он сам выбрал Ирину, прожил с ней 30 лет, имея возможность развестись с ней, но не сделал этого по какой-то причине. Так?
– Да.
– А она, когда узнала о болезни мужа, могла ведь уйти от него, так? Тем более, что общих детей у них не было, да и взаимоотношения были не очень-то хорошими. Но она предпочла остаться с ним до конца и много месяцев несет все тяготы ухода за тяжелобольным человеком.
– Ну да.
– Мария Афанасьевна, Вы верите в то, что Ваш сын может выздороветь, стать снова молодым человеком и найти себе другую, хорошую жену?
– Нет, это невозможно.
– Тогда, наверное, будет правильным не травить себе душу обидами и обвинениями, а объединить ваши с Ириной усилия и направить их на то, чтобы обеспечить сыну заботу и достойный уход? У вас общее горе, вам обеим тяжело, и ему больно видеть ваши раздоры.
– Согласна. Позвоните Ирине и скажите ей, чтобы она пустила меня к нему. А то я не могу преодолеть себя и сделать это.
– Нет. Вот сейчас это Ваше дело – наладить с ней отношения. А я для этого вижу только один путь – просить прощения и простить.
– Но мне не за что просить у нее прощения!!!
– Нам всем есть, за что просить прощения. За то, что не приняли ее, за то, что говорили и думали о ней плохо, за то, что настраивали сына против нее. Да мало ли за что еще! Убрать из души тот ком, который не позволяет Вам сказать ей простые слова, можно только одним: прощением. Другого способа я не знаю. И это тяжело. Но если у Вас это получится, то Вы почувствуете огромное облегчение, сбросив ношу, которую носили с собой всю жизнь. И та преграда, которая сейчас мешает Вам нормально общаться с Ириной, исчезнет.
– А почему я должна это сделать?
– Потому что Вы старше и мудрее. Это очень трудно, но другого пути нет.

Я знала, какую трудную задачу ставлю перед ней: не каждому по плечу унять свои страсти и, проявив смирение и принятие, простить и попросить прощения. Я чувствовала борьбу, которая шла в ней. И не торопила ее.

Помолчав, она, тоном человека, принявшего трудное для себя решение, сказала:
– Я поняла Вас. Спасибо. Я постараюсь.
– С Богом, – напутствовала я ее и, облегченно выдохнув, повесила трубку.

Обратиться к специалистам Службы психологической помощи «Ладья» можно по телефонам: (343)200-07-04 и +7 (952) 142-26-46.