Хочется плакать, когда понимаешь, что у них совсем нет близких!

Здравствуйте! Меня зовут Дина, я – доброволец Православной Службы Милосердия, помогаю в детском направлении, хожу в екатеринбургский медицинский центр «Бонум», где деткам-сиротам делают челюстно-лицевые операции. Мы – добровольцы помогаем организовать круглосуточные посты на то время, пока такие детки проходят лечение или восстанавливаются после операций, т.к. родителей у них нет, и с ними больше некому находиться. Когда меня попросили написать отзыв о дежурстве то я задумалась: ограничиться ли внешними фактами, либо вспомнить о своих подлинных чувствах и мыслях. Второе – сложнее. А потому, я думаю, интереснее и более необходимо с точки зрения внутренней работы над собой. На самом деле, опыта дежурства с детьми-сиротами у меня явно недостаточно для полноценного отзыва. Но для небольшого рассказа, думаю, хватит.

Кристина

В первый раз я пришла к девочке Кристине. Ей должны были сделать операцию на нёбе, приехала она с социальным работником. Девочке восемь лет – а операцию по восстановлению нёба рекомендуют делать до одного года. Наверное, были какие-то веские причины для того, чтобы «продержать» девочку до столь взрослого состояния. Хочется верить, что это были действительно важные причины... Ведь Кристина не выговаривает очень много звуков, речь от этого непонятна, и все время нужно было переспрашивать.

А девочка очень хорошая, понимающая. Мы с ней и рисовали, и просто разговаривали. Очень она любила слушать музыку на моем телефоне, - вместе с исполнителями пела, танцевала. Да и самостоятельная она, что, в общем-то, неудивительно… Детский дом…

Дежурство не было сложным. Да, был переломный момент, когда хотелось плакать, - не от излишней сентиментальности (ее я, слава Богу, преодолеваю, потому как жалость к собачкам, котяткам, деткам, - это, конечно, хорошо, но, увы, судя по прошлому собственному опыту, приводит лишь к любованию собой и к мыслям такого типа – какая же я хорошая, тонко чувствующая девушка), - а от понимания того, что у этой девочки действительно нет близких. И это не метафизическое одиночество Человека, это реальное земное одиночество, - нет ни родителей, ни братьев, ни сестер, ни близких, ни дальних родственников. Все люди тебе чужие!

И засыпать эта девочка будет одна, и чистить зубки, и умываться, и готовиться ко сну. Вот оно одиночество, которое подошло вплотную, которое имеет почти материальную сущность. И тут понимаешь, что твои, будто бы одинокие блуждания по городу, страдания о том, что нет рядом близкого понимающего человека, - все это так ничтожно по сравнению с судьбой этой девочки. Дай Бог, чтобы она поняла, что несмотря на это земное страшное одиночество, нет и не может быть одиночества вселенского, дай Бог ей обрести веру.

С Кристиной мы продолжили общение, я приходила к ней три раза. Спросила, хочет ли она обратно «домой», - ответила, что совсем не хочется, а здесь, в больнице ей так хорошо, ведь когда говоришь слова «девочка из детского дома», в людях что-то щелкает, особенно в женщинах, - взгляд становится теплее, ей приносят что-то вкусненькое или игрушки. Вот только на миг все это… И не знаешь, как тут быть. Может, не нужно обманывать ни себя, ни девочку? И не надо этого милосердия на пять минут? Не знаю. С одной стороны, да, но может именно это, пусть кратковременное, доброе отношение зародит в девочке иное понимание нашего мира, - истинное, духовное.

Кристине сделали операцию, сейчас с ней должен работать логопед. А еще у нее, в связи с неправильным строением челюсти, плохо, неровно выросли зубки. Думаю, в детдоме вряд ли будут заниматься этой проблемой. Так что, узнать из какого она детдома и привести ее на прием к ортодонту, - это вопрос, которым спустя какое-то время нужно озаботиться.

Саша

Кристина уже большая девочка, поэтому сложностей в дежурстве не было никаких. В отличие, от мальчика Саши, которому всего лишь два с половиной годика. Вот тут я многое о себе узнала. Вспоминаю слова отца Евгения Попиченко, духовника Православной Службы Милосердия, что «подопечные нужны нам порою больше, чем мы им».

Вот, думаю, мальчику почти 3 годика, - возраст хороший, интересный (у меня племянница такого же возраста). Иду, представляю, как сейчас поиграю с мальчишкой. Прихожу в больницу, такая вся радостная, наклонилась над кроваткой, поговорила с ним: «Привет, Сашенька, привет, маленький мальчишка» и т.п. Социальный работник «Бонума» рассказала мне про игрушки, про вещи. А больше ничего я про Сашу и не знала: ни характера, ни распорядка дня… Совсем новое знакомство, с чистого листа.

Эти шесть часов для меня были очень сложными и показались огромным отрезком времени. Видимо, мальчику надо было адаптироваться, он не понимал, где находится, куда идти. Много плакал, если что-то делалось не по его воле. А еще Саша отстает в развитии, то есть он не соответствует своему возрасту: и выглядит он как годовалый ребенок, ничего не говорит…

Вот и возникла первая сложность: ребенок не идет на контакт. Для меня было открытием-потрясением, когда Сашеньку немного даже «передергивало» от того, что я его обнимаю: ему было очень неуютно на ручках, он старался убежать на другой конец комнаты, где мог в одиночестве поиграть… А мы ведь так привыкли к полноценной отдаче, к принципу «ты любишь – меня любят». Особенно детишки, их очень открытая любовь всегда была для меня радостью…

Саша не спал целый день, уснул он буквально минут на десять у меня на ручках, а потом снова, – то минуты затишья, то снова крики, катанье по полу. И если в начале дежурства я была настроена очень позитивно и энергично, то к середине, - была мысль о том, что быстрее бы закончилось мое время, уйти хотелось. И знаете, тут я вспомнила такие слова о заповеди «не суди»: примерно о том, что человек не может судить другого человека еще и потому, что сам не испытал этих страданий, и ему самому неизвестно, как бы он поступил в аналогичной ситуации. Это я о тех мамах, которые порою бывают на грани: нести ли свой крест, - быть мамой ребенка-инвалида, либо…

Только, пожалуйста, не поймите меня неправильно: я не хочу сказать, что это личное дело каждой женщины, - бросить ребенка или нет, что можно все оправдать. Нет, но не судить, потому как, например, мне тяжело было выдержать и полдня!!! Вот тут-то и проверяется вера, - в испытаниях, сложностях. Поэтому надо быть очень аккуратным в своих суждениях, очень…
К Саше я приходила еще раз спустя какое-то время: он уже пообвык, стал более спокойным. Вспоминаю его: недолюбленный мальчик, мальчишка. Молюсь за него.

Вот такие мысли. Да, Россия – страна контрастов. Мощных контрастов. Может, эти дети и спасут ее. В страдании горят грехи. И мы все виноваты в этих страданиях. Осознание общей вины поможет встать на путь покаяния. Дай Бог.

И спасибо Православной Службе Милосердия. Спасибо людям, упорства которых хватает, чтобы хоть немного сломить систему тотального равнодушия. Спасибо!

Пожертвовать