Существуют ли идеальные родители?

«Что нужно детям более всего, так это любовь, и никакая цена не будет слишком высокой, чтобы заплатить за нее». Существуют ли идеальные родители? Материал журнала «Виноград»

Что нужно детям более всего, так это любовь, и никакая цена не будет слишком высокой, чтобы заплатить за нее». Эда ле Шан

Существуют ли идеальные родители? Вероятно, да, поскольку на свете существуют счастливые дети. Идеальные родители мало кому, кроме собственных детей, известны, потому что счастливый человек не кричит о своем счастье. Кричит только несчастье. Но история оставила известный всем пример идеальных родителей — это святые страстотерпцы Император Николай II и Императрица Александра Федоровна.

Дневники Александры Федоровны свидетельствуют, насколько ее отношения с мужем и детьми были глубоко ею продуманы: строила она их на основе идеала христианской любви и понимании цели и смысла жизни человека на Земле. Александра Федоровна неустанно трудилась над приближением к этому идеалу, черпая силы в образе Христа.

Родители, способные любить

Идеал от (лат. idealis — образ, идея) есть наилучшее, завершенное состояние того или иного явления высшая норма нравственной личности высшая степень нравственного представления о благом и должном. Потому и достичь его в полной мере невозможно, однако, двигаясь в его сторону, мы все же неуклонно к нему приближаемся. В вопросе воспитания ребенка самым важным является цель, которую мы перед собой ставим. И если мы верим в Бога, то целью воспитания и задачей родителей будет способствовать возрастанию ребенка по образу Божию.

Многие ли родители ставят перед собой столь высокую цель? Каков идеал семьи у большинства современных родителей, и есть ли он у них вообще?

Все без исключения родители воспитывают детей в меру своего умения и понимания жизни и, к сожалению, редко задумываются о том, почему в определенных ситуациях поступают так, а не иначе. Не случайно, что результат нас, как правило, не устраивает: мы хотим, чтобы наши дети были вежливы — а они грубят мы хотим, чтобы они были аккуратны — а они вечно чем-то перепачканы мы хотим, чтобы они верили в себя — а они нервозны и беспокойны мы хотим, чтобы они были счастливы — но, кажется, они очень далеки от этого. Может быть мы, взрослые, делаем что-то не так? А как поступать правильно?

В воспитании детей нет рецептов, которые гарантировали бы успех во всех случаях. Тем не менее, существуют некоторые базовые принципы, следуя которым мы обнаруживаем, что дети, хотя иногда и раздражают, и утомляют нас, но никогда не «сводят нас с ума». Простое перечисление этих принципов не имеет практического смысла, поскольку для многих из нас эти принципы (например, безусловное принятие своего ребенка) звучат так же абстрактно, как призыв апостола Павла: «Мужья, любите своих жен!». Как это — любить жену? Разве я не люблю ее — ведь я испытываю к ней такие сильные чувства, что ревную к каждому столбу? Что я должен делать, чтобы мое отношение к ней было любовью? То же и в отношении к ребенку. Разве я не люблю его: не переживаю из-за его оценок, сутулости, бледности? Разве я не стараюсь накормить его повкусней и одеть получше, купить ему новый мобильник, чтобы он не чувствовал себя хуже других? Разве не отказываю себе во всем, чтобы он ни в чем не нуждался? И все же это некая помесь любви с другими чувствами, которые отравляют ее как ложка дегтя бочку меда. Любовь определяется не накалом испытываемых нами чувств, а их качеством.

Мы почему-то думаем, что любить может каждый, однако, по мнению христианского психоаналитика Эриха Фромма, любовь — не такое чувство, испытать которое может всякий, независимо от уровня достигнутой им личностной зрелости. А что же является уделом неразвитой личности? — та самая, «отравленная дегтем» любовь. Дело в том, что желание межличностного единения — одно из самых мощных в человеке, и, стремясь к единению, мы вступаем в отношения, которые вовсе не являются любовью, хотя многие из нас принимают их за нее. Прежде всего, это разного рода симбиотические союзы. Что это такое? В качестве биологической модели симбиотического союза можно рассмотреть отношения между беременной матерью и плодом, которые являются одновременно и двумя существами, и в то же время одним. В этом симбиотическом единстве два тела физически связаны, но психически независимы, но тот же вид привязанности может существовать после рождения ребенка и в психологической сфере.

В противоположность симбиотическому союзу, любовь — это единение при условии сохранения собственной целостности и индивидуальности. Любовь — это активная сила в человеке, реализуемая в заботе и заинтересованности в том, чтобы интересы любимого человека были соблюдены, ответственности за свои поступки в отношении Другого, уважении к нему и знании его.

Из-за альтруистического, бескорыстного (в идеале) характера материнской любви она считается высшим и наиболее священным видом любви.

Однако, «действительным достижением материнской любви выступает не любовь матери к младенцу, а ее любовь к растущему ребенку, возможно, наиболее трудная форма любви из всех достижимых и наиболее обманчивая из-за легкости, с которой мать любит свое дитя в младенчестве» (Э. Фромм). По-настоящему любящая мать должна заботиться не только о том, чтобы взрослеющий ребенок был сыт и обихожен, но чтобы он мог эмоционально без нее обходиться, стал не только физически, но и психически независимым от нее.

Удовлетворение интересов ребенка — это не потакание его прихотям, как думают многие, а обеспечение условий его свободного развития, бескорыстность, т.е. способность не мешать его интересам, желать, чтобы он рос и развивался ради него самого, своим собственным путем, а не для того, чтобы служить или нравиться родителю.

Мы часто считаем, что уважать надо за что-либо. Такой взгляд на маленького ребенка неизбежно приводит нас к тому, что он не будет достоин нашего уважения, пока не продемонстрирует нам каких-либо достижений (которые мы захотим или не захотим считать таковыми). «Мал еще мнение свое иметь, — говорят некоторые родители, — пусть сначала научится тому-то и тому-то». Однако уважать — значит считаться с мнением, желанием или вкусами ребенка. Уважение возможно только при признании независимости другого человека, и оно существует только на основе свободы. Ясно, что уважать другого мы можем только, если сами достигли этой независимости, если можем стоять на своих ногах без посторонней помощи, без потребности властвовать над кем-то и использовать кого-то. Уважение, таким образом, исключает диктат и насилие.

Желание познать «тайну человека», вытекающее не из любви, а из потребности в соединении с другим существом как спасение от одиночества, «может толкнуть человека на отчаянный путь стремления к полному господству над другим… В этой жажде проникновения в тайну другого… состоит сущностная мотивация жестокости и разрушительности», — пишет Фромм.

Можно ли научиться любить?

Мы не можем породить в себе любовь сами, без Бога, но способность любить не дается человеку даром. Этот дар не сваливается откуда-то «сверху» и «ни за что», а является результатом сотрудничества человека и Бога, в котором каждый делает свою часть «работы» — человек прилагает усилия по преодолению собственного эгоизма и эгоцентризма, а Бог вознаграждает его и укрепляет в этом. Интересно, что к такому же выводу приходят и психологи, например, Эрих Фромм, который прямо говорит: «Практика любви требует практики веры».

Исследуя способность любить, Фромм обнаружил, что такие качества, как объективность и смирение, имеют особое значение для способности человека любить. Объективность представляет собой способность видеть людей и вещи как они есть, а смирение есть способность принимать объективные обстоятельства своей жизни и индивидуальные особенности ближних.

Если я хочу научиться искусству любить, я должен стремиться к объективности в любой ситуации и стать восприимчивым к ситуациям, где я не прав. Я должен стараться видеть разницу между созданным мною образом человека и реальной личностью, существующей безотносительно к моим интересам, потребностям и страхам. Если кто-то хочет сохранить объективность к любимому человеку и думает при этом, что без нее можно обойтись в отношениях со всем остальным миром, он вскоре убедится, что проигрывает как в первом, так и во втором случае.

Способность человека любить во многом зависит от того, насколько ему повезло ощутить любовь к себе в детстве. Добрая семья дарит человеку «два священных первообраза, в живом отношении к которым растет его душа и крепнет его дух: первообраз чистой матери, несущей любовь, милость, защиту и первообраз благого отца, дарующего питание, справедливость и разумение» (И. Ильин). Эти родительские образы являются одним из источников любви и духовной жизни человека.
Понимание этого мы находим и в записках императрицы Александры Федоровны: «Бог, чтобы стать ближе всем, создал матерей — прекрасная мысль!», «Бог впервые приходит к детям через ее (матери — Т.К.) любовь».

Любовь материнская и отцовская

В воспитании ребенка одинаково важны оба родителя, хотя их роль не одинакова на разных этапах его жизни. Существует различие между материнской и отцовской любовью. Материнская любовь по самой своей природе безусловна, отцовская любовь — обусловлена, ее принцип: «Я люблю тебя, потому что ты соответствуешь моим ожиданиям, потому что ты достойно делаешь то, что должен, потому что ты похож на меня».

Материнская и отцовская установки по отношению к ребенку соответствуют его собственным потребностям. Функция матери в том, чтобы дать ребенку в жизни «молоко» — заботу и безусловное приятие, а в идеале еще и «мед» — радость жизни, любовь к ней. Не случайно, Земля обетованная описана как «изобилующая молоком и медом». Лишь немногие матери способны подсластить молоко медом — ведь для этого нужно самой быть счастливым человеком.
Функция отца — учить ребенка, руководить им, чтобы он смог справляться с проблемами, которые ставит перед человеком то общество, в котором он родился. Ребенок, которому неизвестны правила и нормы, теряется от неопределенности, не ощущает комфорта и безопасности, и в результате сам начинает устанавливать свою грань между допустимым и недозволенным.

Отец вносит в жизнь ребенка Закон и Порядок, при этом он может выполнять свою функцию, как судья и палач, а может быть терпеливым и снисходительным. Снисходительная отцовская любовь будет давать ребенку всевозрастающее чувство собственной силы, позволит ему выглядеть авторитетным в собственных глазах и позже, уже освободившись от руководящей функции отца.

Можно сказать, что идеальные родители должны дать ребенку: любовь и приятие его таким, какой он есть, независимо от его успешности, особенностей, соответствия ожиданиям и представлениям о том, «каким я хочу его видеть», обозначение границ приемлемого и недопустимого поведения.

Любовь и приятие дают ребенку ощущение: «Я хорош, и мир хорош, жить — хорошо!», а обозначение границ помогает ребенку структурировать картину мира, ориентироваться в нем.

Безусловное приятие не означает, что родители одобряют все, что делает ребенок. Плохо не то, что ребенку говорят, что существуют условия, при которых его будут любить, а плохо, что ему сообщают словами, взглядами или интонациями, что он не достаточно хорош, т.е. дают оценку прямо ему, его личности, а не его поступкам.
Чем чаще родители критикуют ребенка, одергивают его, тем быстрее он приходит к выводу: «Меня не любят». Доводы родителей типа: «Я же о тебе забочусь!», «Ради твоей же пользы стараюсь» и т.д. дети не воспринимают. У них своя, «эмоциональная бухгалтерия» — тон важнее слов, и если он резкий, сердитый, то и вывод однозначный: «Меня не любят, не принимают, я им не нравлюсь, я плохой».

Ребенок способен отличить строгую оценку его поступка от отношения родителей к его личности, когда родители ласковы с ним.
Большинству родителей легко быть ласковыми со своими детьми тогда, когда дети их слушаются и делают то, что родители от них требуют. Многие ли из нас способны ласково пожурить ребенка?

А сами родители, стоят ли они на тех же позициях по отношению друг к другу, разделяя личность и поступок?
Отношения родителей друг к другу, к жизни, к окружающим людям, проявляющиеся в конкретных поступках и словах, формируют у ребенка образы отца и матери, которые они потом будут воплощать в воспитании своих детей.

Счастливое супружество помогает быть хорошими родителями, в чем мы как нельзя лучше можем убедиться на примере отношений между императором Николаем II и его супругой. Любовь родителей друг к другу необходима детям: «Самое большее, что может сделать отец для своих детей — это любить их мать!» — утверждает Эрих Фромм.

Печальна участь супругов, для которых дети служат лишь оправданием их брака или «смыслом» всей их жизни. Что происходит с их супружеством, когда дети вырастают? Если выросший ребенок покидает семью, то родители оказываются лишенными смысла не только супружества (которое они понимали как союз, необходимый для «выращивания» ребенка), но и жизни вообще. Чувствуя такую угрозу, некоторые родители соглашаются удерживать ребенка в семье ценой потери ребенком самостоятельности или психического здоровья.

Мы хотим привить детям разные положительные качества, хотим, чтобы они обуздали свой нрав, преодолевая свою природу, но сами при этом остаемся безвольными, раздражительными, и ленивыми. Ни одна мать не просыпается с мыслью, что сегодня она будет ругать или мучить своих детей, но удержаться от этого она не может, ведь «дети выводят ее из себя» (это они виновники ее гнева). Мудрые родители знают, что прежде чем воспитывать детей, необходимо воспитать себя.
На примере Императора Николая II мы видим, что ни высокая занятость государственными делами, ни усталость, ни проступки детей, не могли заставить императора выйти из себя. Он был деликатен «чрезвычайно, даже до утонченности». Анна Танеева также вспоминала, что царь не позволял себе ни одного раздражительного слова, ни единого угрюмого или сердитого взгляда. «Строгость к детям государь применял все-таки по мере необходимости, но одного его со властью сказанного слова, а иногда и сурового отеческого взгляда было достаточно, чтобы утихомирить не в меру расшалившихся детей. Они боялись отца самым лучшим и воистину святым видом страха — страхом любви».

Высоко оценивала самообладание и выдержку своего мужа и Императрица Александра Федоровна. Кто лучше ее знал, какого «…громадного напряжения воли стоит ему подавлять в себе вспышки гнева, присущие всем Романовым. Он преодолел непреодолимое: научился владеть собой, и за это его называют слабовольным. Люди забывают, что самый великий победитель — это тот, кто побеждает самого себя…».

Почему родители не идеальны?

Прежде всего, потому что их родители также не были идеальными — большинство родителей, которые обращаются за психологической помощью по поводу поведения детей, сами в детстве страдали от конфликтов с родителями. Родители, которые не были нежно любимы в детстве, не идеальные потому, что страшатся сами проявить любовь, потому что боятся быть отвергнутыми. Стиль родительского взаимодействия непроизвольно запечатлевается в психике ребенка. Это происходит очень рано, в дошкольном возрасте. Став взрослым, человек воспроизводит его как естественный, таким образом, из поколения в поколение происходит социальное наследование стиля общения — большинство родителей воспитывают своих детей так, как их воспитывали.

Родители не идеальны и потому, что не потрудились выработать себе достойный идеал супружества и семейных отношений. Широко распространенный подход к воспитанию по принципу «кнута и пряника» базируется на твердой вере, что награды и наказания — главные воспитательные средства: похвалишь ребенка — и он укрепится в добре, накажешь — зло отступит. Однако, воспитание — не дрессура, а родители существуют не для того, чтобы вырабатывать у детей рефлексы. При этом часто родителей не останавливает тот факт, что чем больше ребенка ругают, тем хуже он становится.

Родители не идеальны потому, что не ставят своей задачей изменение самих себя, т.к. не считают это необходимым: «Со мной в детстве не очень-то считались, и ничего — вырос!», — говорит отец, унижающий своего сына. А некоторые так хотят быть «безупречными», что не могут согласиться с тем, что они в чем-то неправы: «Мне не в чем себя упрекнуть, я поступила так, как должна была поступить хорошая мать!». Однако если критерием правильности является внешнее соответствие действий родителей некоторому образцу без учета индивидуальных особенностей или мотивов поведения ребенка, отношения между родителями и детьми довольно скоро заходят в тупик. А если некоторые из образцов «правильного» поведения родителям не удается выполнить, чувство вины и недовольство собой, разъедающие душу, им обеспечены.

Многие, стремящиеся быть хорошими, родители, не идеальны потому, что находятся в заблуждении — они думают, что отношения между хорошими родителями и детьми должны быть безоблачными. Однако обычные дети не всегда покладисты и послушны. Родители не могут заставить детей пребывать в состоянии вечного послушания и смиренного принятия любых разочарований. Родительский долг неизбежно ставит их перед необходимостью: детей просят что-то сделать или перестать что-то делать, им отказывают в некоторых просьбах. В таких ситуациях родители и дети сталкиваются с одним самых важных и фундаментальных вопросов, лежащих в основе воспитания. Для детей этот вопрос звучит так: «Жизнь может быть очень приятной, но иногда я не могу получить то, что хочу. Какая досада! Как далеко я могу пойти в попытках получить желаемое? Каким образом мне можно получить то, что я хочу?»

Для родителей вопрос звучит так: «Когда следует позволить ему то, чего он хочет, а когда необходимо сказать нет? Когда и каким образом нужно настаивать на правильном поведении? Разумно ли устанавливать границы, если ограничения так расстраивают ребенка? Разве эмоциональные расстройства не приведут к еще большим проблемам? И разве наша задача не заключается в том, чтобы предотвращать, а не вызвать подобные всплески?»

Сопротивляясь установлению границ и продолжая добиваться желаемого, дети проявляют настойчивость и изобретательность в способах достижения своих целей. Психологи смогли выявить 6 тактик воздействия детей на родителей (выклянчивание, подлизывание, запугивание, шантаж, мученичество и физическое воздействие) с целью тестирования их слабых мест и манипулирования родителями на этой основе. Жизнь не дает детям всего, что они хотят в настоящий момент, и дети прибегают к этим методам, чтобы настоять на своем и продемонстрировать свое недовольство. Тестирование и манипулирование является нормой для маленьких детей, оно представляет собой серьезную проблему для их родителей.

Существуют и другие причины, по которым дети ведут себя так, что родители «сходят с ума». Это происходит также, когда дети:

• совершают такие поступки, которые мы не могли позволить себе в детстве, потому что боялись своих родителей
• отказываются делать то, что мы безотказно выполняли, когда были детьми
• хотят, чтобы о них заботились так, как о нас никогда не заботились. Это наиболее серьезный вариант сумасшествия. Родители, не испытавшие любви в детстве, какими бы хорошими они ни старались быть, приходят в ярость, когда ребенок молит о любви. Почти невозможно стать заботливым человеком тому, кто в детстве никогда не испытывал заботы
• дети ведут себя, с нашей точки зрения, иррационально: мы не можем понять многие их поступки, объяснить, почему они делают многое так, а не иначе.

Когда дети ведут себя так, что родители «сходят с ума», они бессознательно стараются заставить родителей вспомнить, как те чувствовали себя в далеком детстве, но воспоминания эти слишком мучительны. Мы не хотим, чтобы нам напоминали о том, что мы тоже вели себя не лучшим образом: взяли деньги из маминого кошелька, вырвали страницу из дневника из страха перед отцом, сломали из зависти игрушку приятеля и.д., и поэтому мы отказываемся понимать, что происходит с нашим ребенком.

Многие проблемы, связанные с неуправляемыми и агрессивными подростками можно было предотвратить, если бы родители точно знали, что делать с трудным поведением в раннем возрасте их детей. Книга Томаса У.Фелана «Ну почему мне все запрещают?» не только описывает тактики детского тестирования и манипулирования, но и дает альтернативу привычному ответному поведению родителей, а бестселлер Эдды ле Шан «Когда ваш ребенок сводит вас с ума» помогает лучше понять чувства и мотивы поведения детей.

Анонимный опрос на тему: «Какими должны быть идеальные родители», проведенный недавно в Санкт-Петербурге, показывает, что большинство родителей считает своей основной задачей заботу, понимаемую как удовлетворение материальных потребностей ребенка подавляющее же большинство школьников ставят на первое по важности место способность родителей понимать своих детей.

Понимать мотивы поведения своих детей важно, чтобы не наказывать их, когда они этого не заслуживают, считает архиеп. Евсевий (Орлинский), а понимание чувств — необходимое условие контакта с любым человеком, и в особенности, с ребенком. Как же родителям этому научиться?

Что делать?

Один из путей — обратиться к воспоминаниям собственного детства. Ребенок, которым был каждый из нас, не исчезает, когда мы вырастаем. Все, что мы чувствовали, будучи детьми, еще внутри нас, где то глубоко-глубоко, и если мы сможем восстановить боль наших собственных тревог и обид, наше смущение, слишком дорогой ценой купленную любовь в далекие детские годы, — тогда мы скорее сможем понять своих детей. Вернуться к Ребенку внутри себя — значит вернуть себе то, что настоящий ребенок вносит в семейную жизнь: радость, творчество и очарование.

Способность чувствовать, как чувствует ребенок, присуща всем нравственно и психически здоровым людям. Обладал ею и император Николай II, о чем свидетельствует в своих воспоминаниях Пьер Жиляр: «Он был для них одновременно царем, отцом и товарищем. Чувства, испытываемые ими к нему, видоизменялись в зависимости от обстоятельств. Они никогда не ошибались, как в каждом отдельном случае следует относиться к отцу, и какое выражение данному случаю подобает. Их чувство переходило от религиозного поклонения до полной доверчивости и сердечной дружбы. Он был для них то тем, перед которым почтительно преклонялись министры, высшие церковные иерархи, великие князья и сама их мать, то отцом, сердце которого с такой добротой раскрывалось навстречу их заботам или огорчениям, то, наконец, тем, кто вдали от нескромных глаз умел при случае так весело присоединиться к их молодым забавам».

Интересно, что дети также понимают, что для полноценного общения с детьми идеальный родитель должен «заключать в себе сразу же нескольких человек (маму, сестру, подругу, умудренную опытом бабушку)», как пишет в анкете одна питерская школьница.

Души детей находятся в живой зависимости от сердца родительского, отмечает свят. Феофан (Говоров), а в «сообщающихся сосудах, — говорит Паскаль, — уровень жидкости одинаковый». Если родитель неправильно исповедует веру, не дорожит Отечеством, семьей, не хранит личного целомудрия, то никакие учебники, даже самые прекрасные, не смогут раскрыть образ Божий в ребенке. Поэтому основой всех качеств воспитателя должна быть искренняя вера и целомудрие, а идеалом родителей являются родители, способные любить.

Человек не рождается на свет профессионалом ни в одной области, в том числе и в «профессии» родителя. Тот, кто считает, что его собственное воспитание и образование закончено («уж какое есть, такое есть, обойдёмся и этим») — не сможет стать хорошим воспитателем. Вопреки бытующему мнению, заняться самосовершенствованием, изменить себя, пересмотреть свои позиции никогда не поздно. Однако понимание, что надо что-то менять — лишь первый шаг на пути к успеху. Самое важное, пожалуй, в том, что воспитание детей может и должно быть в радость. Ведь это самая важная часть жизни любого родителя. Будем учиться тому, как жить и работать с детьми в ладу, мире и любви, и пусть жизнь ваша будет светлой и счастливой!

Т.Б. КРАМАРЕНКО, семейный психолог

Фото из открытых источников

Пожертвовать