Обучение и развлечения детей императора Николая II

Сведений об организации учебного процесса дочерей Николая II сохранилось немного. Фактически это отрывочные данные, из них с трудом можно составить цельную картину. Вместе с тем хорошо известна организация учебы цесаревича Алексея.

Поэтому с уверенностью можно предположить, что большинство преподавателей, учивших Алексея, начали свою педагогическую карьеру еще при царских дочерях. Кроме этого младшие дочери «доучивались» при преподавателях Алексея.

Известно, что в учебном процессе первой дочери Ольги императрица Александра Федоровна участвовала лично. Когда Николай II уезжал из дома, то жена в письмах регулярно сообщала ему об учебе детей. В июне 1905 г. Александра Федоровна писала о старших дочерях Ольге (десятый год) и Татьяне (семь лет): «Дети прекрасно справляются со своими уроками, у них есть также преподаватели английского и французского. Они много ездят верхом, что доставляет им огромное удовольствие».

У великой княжны Марии Николаевны учебный процесс начался в 6 лет, в том числе занятия по арифметике с 29 июля 1905 г. Вел занятия коллежский советник Соболев. Поскольку к этому времени она еще плохо читала и очень мало писала, то в первые месяцы арифметику изучали только устно.

Пособиями служили разноцветные косточки, русские медные и серебряные монеты, кубики, а также первые выпуски задачников Аржанникова и Паульсона. Примечательно, что преподаватель регулярно писал отчеты «о проделанной работе» по инстанциям. Естественно, весь педагогический процесс жестко контролировался императрицей Александрой Федоровной, она, как правило, присутствовала на первых уроках, знакомясь с преподавателями.

Поскольку детство девочек прошло в Александровском дворце Царского Села, то несколько слов надо сказать о классных комнатах дворца. Их было четыре. Все они располагались на втором этаже дворца, на так называемой «детской половине». Поскольку девочки жили парами, то и классные комнаты были для них отдельные. Помещения объединяла удивительная для дворца скромность жилых интерьеров.

По свидетельству мемуариста: «Дети вставали в 8 часов, пили чай и занимались до 11 часов. Учителя приезжали из Петрограда. В Царском Селе жили только Гиббс и Жильяр. Иногда после уроков перед завтраком совершалась недолгая прогулка. После завтрака – занятия музыкой и рукоделием».

В классной комнате старших великих княжон Ольги и Татьяны стены были оклеены матовыми обоями оливкового цвета, пол закрыт бобриковым ковром цвета морской волны. Вся мебель изготовлена из ясеня. Большой учебный стол находился посередине комнаты и освещался шестирожковой люстрой, которую можно было опускать. На одной из полочек стоял бюст И.В. Гоголя. На боковой стене висело расписание уроков. В шкафах хранились книги, в основном религиозного и патриотического содержания, а также учебники.

В библиотеке девочек было много книг на английском языке. Вместе с книгами хранился человеческий череп, он остался в классной, видимо, после занятий анатомией в августе 1914 г., когда девочки готовились к экзаменам на звание медсестер военного времени. Преподаватели вели журнал, куда записывались домашние задания и выставлялись оценки по пятибалльной шкале.

В классной комнате младших княжон Марии и Анастасии стены покрашены белой краской. Мебель – ясеневая. В комнате хранились чучела птиц, детские книги русских и французских авторов. Особенно много было книг известной детской писательницы Л.А.Чарской. На стенах – религиозные рисунки и акварели, расписание уроков, пара детских объявлений шутливого характера. Поскольку девочки были еще маленькими, то в классной комнате хранились и куклы с их туалетами. За перегородкой – игрушечная мебель, игры. На стене классной висела картина Шишкина «Дорога в сосновом лесу в Спале». Естественно, подлинник.

На втором этаже находилась и классная комната цесаревича Алексея. Ее стены были покрашены белой мастичной краской, на окнах были стандартные для дворца тройные занавески (кисейные, белые капусовые и чинц). Мебель, как и везде, была из простого крашеного ясеневого дерева. В качестве «элементов роскоши» стояли мягкий диван и кресло. Собственно классная мебель состояла из учебного стола из серого бука, специально сконструированного в 1913 г. студентом Технологического института Шварцем.

Крышка стола регулировалась по высоте, как и спинка стула. Напротив стола располагалась двухсторонняя классная доска с электрической подсветкой, над партой – бронзовая лампа, высота которой регулировалась. На полушкафах, тянущихся вдоль, стен находились учебные пособия, счеты, карта разрастания России при Романовых, учебная коллекция уральских минералов и пород, микроскоп. В шкафах хранились книги учебного и военного содержания. Особенно много было книг по истории дома Романовых, изданных к 300-летию династии. Кроме этого там хранилось собрание диапозитивов по истории России, репродукции художников, альбомы и различные подарки. На двери – расписание уроков и завет Суворова.

На «детской половине» находилась также комната, которую использовали как учительскую и одновременно музыкальную комнату. В ней стояли два прекрасных пианино Санкт-Петербургской фабрики Оффенбахера. В комнате хранились многочисленные коллекции различных кустарных и ботанических изделий.

Немаловажную роль в образовательном процессе играли «собственные» библиотеки девочек. Общее количество книг, находившихся в «детских библиотеках» на Детской половине Александровского дворца Царского Села, оценивается в 3500–4000 тысяч экземпляров. Сейчас эти книги хранятся в Москве в Российской государственной библиотеке. Очень много книг детям дарили, книга была почти обязательным подарком во время семейных праздников. И эти роскошные подарочные издания составляют значительную часть библиотеки.

Постепенно у каждой из дочерей Николая II сложилась собственная библиотека. Для каждой из девочек, следуя давней дворцовой традиции, были разработаны собственные экслибрисы, которыми они помечали «собственные» книги. Следует подчеркнуть, что эти книги читали и с ними работали. В книжке «Иванушка дурачок» (СПб., 1903) все непонятные слова подчеркнуты, и пояснения к ним даны на полях.

Особое место при царской семье занимали преподаватели цесаревича. Из них наиболее известен швейцарец Пьер Жильяр, или, как его называла в своих письмах императрица, – Жилик. Ему удалось уцелеть в Екатеринбурге в 1918 г., и он написал впоследствии несколько книг воспоминаний, где очень тепло отзывался о своем воспитаннике. Имена других преподавателей менее известны.

Из мемуаров мы знаем, что наладить полноценное обучение наследника так и не удалось из-за его заболевания. Проблемы, связанные со здоровьем, всегда выходили на первое место. Поэтому занятия велись от случая к случаю, хотя существовала и определенная программа занятий.

Основной костяк педагогов сложился еще при преподавании гимназических дисциплин царским дочерям. Например, в 1908/09 учебном году им преподавались: русский язык (Петров, 9 уроков в неделю) английский язык (Гиббс, 6 уроков в неделю) французский язык (Жильяр, 8 уроков в неделю) арифметика (Соболев, 6 уроков в неделю) история и география (Иванов, 2 урока в неделю).

Таким образом, на неделю приходился 31 урок, то есть при пятидневном режиме занятий по 6 уроков в день. Преподаватели обычно, как и врачи, подбирались по рекомендациям. Наиболее часто после П. Жильяра в мемуарной литературе упоминается преподаватель английского языка, выпускник Кембриджа Сидней Гиббс. Протежировала ему фрейлина С. И. Тютчева. В октябре 1908 г. она направляет секретарю императрицы графу Ростовцеву письмо, с просьбой сообщить ей «какое он на Вас произведет впечатление».

К этому письму прилагались рекомендации г-жи Бобрищевой-Пушкиной, в чьем учебном заведении Гиббс преподавал английский язык. Директриса писала о нем как о «чрезвычайно талантливом» преподавателе, работающем в классах училища правоведения. В ноябре 1908 г. С. Гиббса назначили учителем английского языка царских детей. Поскольку царская семья постоянно проживала в дворцовых пригородах Петербурга, то ему ежемесячно доплачивали деньги на транспортные расходы.

Говоря об изучении иностранных языков, необходимо заметить, что наследника достаточно поздно начали обучать им. С одной стороны, это связывалось с его постоянными недомоганиями и длительными реабилитационными периодами, а с другой стороны, царская семья сознательно откладывала обучение наследника иностранным языкам. Николай II и Александра Федоровна считали, что у Алексея должен был, прежде всего, выработаться чистый русский выговор.

В 1909/10 учебном году учебная нагрузка значительно увеличилась. Это соответственно отразилось и на жалованье преподавателей.

Недельная учебная нагрузка увеличилась с 31 урока до 54 уроков, то есть при пятидневной неделе более 10 уроков в день. Это расписание, конечно, не было фиксированным, поскольку светские обязанности и переезды, безусловно, уменьшали фактический объем занятий. Кроме этого продолжительность одного урока составляла 30 минут.

Первый урок французского языка П. Жильяр дал цесаревичу 2 октября 1912 г. в Спале, но в связи с болезнью занятия прервались. Относительно регулярные занятия с цесаревичем начались со второй половины 1913 г. Педагогические способности преподавателей французского и английского языков высоко оценивала Вырубова: «Первыми учителями были швейцарец мсье Жильяр и англичанин мистер Гиббс.

Лучший выбор едва ли был возможен. Совершенно чудесным казалось, как изменился мальчик под влиянием этих двух людей, как улучшились его манеры и как хорошо он стал обращаться с людьми». Эти добрые отношения сохранялись буквально до последних дней жизни цесаревича. В 1918 г. в письме в Екатеринбургский исполком лейб-медик Е.С. Боткин просил оставить рядом с цесаревичем его воспитателей Гиббса и Жильяра, подчеркивая, что «они зачастую приносят более облегчения больному, чем медицинские средства, запас которых для таких случаев, к сожалению, крайне ограничен».

В мае 1913 г. подданный Великобритании Чарльз Сидней Гиббс награждается орденом Св. Анны III степени. В марте 1914 г. у него состоялось последнее занятие с семнадцатилетней Ольгой Николаевной. По этому случаю ему пожаловали золотые запонки. По мере того как взрослел Алексей, внимание С. Гиббса сосредоточивалось на нем, и поэтому в сентябре 1916 г. «в связи… с усилением его занятий с Его Императорским Высочеством Наследником Цесаревичем» оплата его занятий возросла до 6000 руб. в год. После Февральской революции 1917 г. С. Гиббс сохранил свое место преподавателя, а затем в сентябре, вслед за царской семьей, уехал в Тобольск. Только английское подданство спасло его в Екатеринбурге от гибели.

По мере взросления цесаревича Алексея учебная нагрузка постепенно увеличивалась. В относительно спокойный от «болячек» 1914/15 учебный год распорядок дня цесаревича строился следующим образом. В отличие от своего прадеда, которого поднимали в 6 часов утра, цесаревича поднимали в 8 часов утра. 45 минут ему давали на молитву и приведение себя в порядок. С 8.45 до 9.15 подавали утренний чай, который он пил в одиночестве. Девочки и родители пили утренний чай отдельно. Далее ему давали 5 минут (!!!), чтобы поздороваться с мамой – императрицей Александрой Федоровной. В расписание это время было обозначено как «пребывание у Ея Величества».

С 9.20 до 10.50 было два первых урока (первый урок – 40 минут, второй – 50 минут) с переменой в 10 минут. Большая перемена с прогулкой продолжалась 1 час 20 минут (10.50–12.10), затем еще был один 40-минутный урок (12.10–12.50). Чуть более часа отводилось на завтрак (12.50–14.00). Как правило, на завтрак вся семья первый раз собиралась за одним столом, если только в этот день не было официальных мероприятий. После завтрака полтора часа 10-летний цесаревич отдыхал (14–14.30).

Затем опять следовала прогулка, занятия и игры на свежем воздухе (14.30–16.40). В это время у него был шанс пообщаться с отцом, который гулял по парку, или матерью. Затем следовал четвертый урок, продолжавшийся 55 минут (16.45–17.40). На обед цесаревичу отпускалось 45 минут (17.45–18.30). Обедал он один или с сестрами. Родители обедали значительно позже. После обеда цесаревич полтора часа готовил уроки (18.30–19.00). Обязательной частью «рабочего дня» цесаревича был получасовой массаж (19.00–19.30). После массажа следовали игры и легкий ужин (19.30–20.30). Потом цесаревич готовился ко сну (20.30–21.00), молился и ложился спать (21.00–21.30).

Как мы видим, учебная нагрузка для 10-летнего мальчика не была запредельной, всего три урока в день общей продолжительностью полтора часа, да еще подготовка к урокам в полтора часа. Снижение учебной нагрузки по сравнению с предыдущими годами объясняется тем, что в конце 1912 г. мальчик перенес тяжелую травму, которая едва не свела его в могилу, в буквальном смысле. Поэтому в 1914/15 учебном году продолжал сохраняться щадящий режим обучения.

Примечательно, что, живя с родителями в одном дворце (родители на первом этаже, а дети на втором), контактировали они, судя по официальному расписанию, очень мало. У детей имелся свой штат воспитателей, которым по должности приходилось воспитывать и учить детей. Конечно, реально родители и дети виделись значительно чаще, но все равно это было очень непродолжительное время.

В 1914 г. началась Первая мировая война. В августе 1915 г. Николай II принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего и переехал из Царского Села в Ставку. Через некоторое время в Ставку к отцу переехал и цесаревич Алексей. Учителя и воспитатели отправились вслед за цесаревичем.

Расписание на 1915/16 учебный год было составлено более плотно. Алексею тогда исполнилось 12 лет и его учебную программу адаптировали к 4–5 классу классической гимназии.

Занятия продолжались шесть дней в неделю, по 4 урока в день. Всего было 22 урока в неделю. Особый упор делался на изучении языков. По количеству часов они распределялись следующим образом: французский язык – 6 уроков в неделю русский язык – 5 уроков в неделю английский язык – 4 урока. Остальные предметы: Закон Божий – 3 урока арифметика – 3 урока и география – 2 урока в неделю.

После отречения в марте 1917 г. Николая II и изоляции всей семьи в Александровском дворце образование младших детей продолжалось усилиями тех, кто остался при семье. Буквально до последних дней жизни Александра Федоровна преподавала Алексею катехизис, гоф-лектрисса Трина Шнейдер – математику, лейб-медик Е.С. Боткин – русский язык. Фрейлины также занимались преподаванием. Графиня Гендрикова давала Татьяне уроки искусства, а баронесса С.К. Буксгевден обучала трех младших сестер игре на фортепиано и давала Алексею уроки английского языка. Кроме этого, с семьей остались учителя П. Жильяр и С. Гиббс, которые продолжали заниматься с мальчиком.

Развлечения детей

Поскольку императорские семьи на протяжении всего XIX в. были многодетными, то для родителей и воспитателей всегда актуальной становилась проблема организации здорового досуга детей. Как правило, ежегодно с мая по ноябрь императорская семья жила вне Санкт-Петербурга, в пригородных резиденциях, или выезжала на курорты.

Дети остаются детьми вне зависимости от социального и материального положения их родителей. Им всем надо дружить со сверстниками, играть, развлекаться и учиться, драться и дурачиться. Другое дело, что у состоятельных родителей возможностей для того, чтобы обеспечить все необходимое своим детям, значительно больше. Так было и в царской семье. Детей буквально с момента рождения окружал внушительный штат слуг и воспитателей, одной из задач которых было обеспечение царственным детям досуга. Конечно, этот досуг жесточайшим образом контролировался, и детей ни на минуту не оставляли вне поля зрения. В досуг царских детей все время стремились внести различные воспитательно-развивающие элементы, что, наверное, стало бы для «обычного» ребенка весьма утомительным.

Для того чтобы дети отдыхали, учились и развивались, в каждой из императорских резиденций сознательно формировались «детские зоны отдыха». Проще говоря, родители и воспитатели создавали детские уголки, по возможности внешне изолированные от взрослого влияния. Это были своеобразные «детские территории», где они чувствовали себя полноправными хозяевами, куда они могли «пригласить в гости» своих родителей. Во всех пригородных резиденциях отводилась специальная территория, на которой для детей строились различные сооружения для детских игр.

Как правило, это были достаточно капитальные сооружения, игры на них должны были не только развлекать, но и образовывать детей. В основу всех игр закладывался принцип «Обучать играя». Следует отметить весьма высокий уровень преемственности в детских играх царских детей. Фактически каждое новое поколение, с теми или иными изменениями, воспроизводило игры своих, ставших взрослыми предшественников. И подчас дети играли теми же игрушками, которыми играли их родители.

Не менее важным для родителей и воспитателей становился подбор для их детей компании ровесников, способных разделить с ними эти игры. При этом родители царственных детей хорошо понимали, что детская дружба легко перерастает в дружбу на всю взрослую жизнь, со всеми вытекающими карьерными последствиями. Поэтому товарищи детских игр тщательно подбирались. Когда осенью 1865 г. великого князя Сергея Александровича, «здоровья ради», оставили на три месяца в Москве, то его мать, императрица Мария Александровна, лично назначила, кого из детей московского общества, сверстников Сергея Александровича, можно к нему приглашать для игр.

Из книги «Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение»

Пожертвовать