Мы построили себе тепличную цивилизацию

Как жить, если сегодня очевидно: теракты могут произойти где угодно и когда угодно – от них не спрятаться, не защититься, не защитить своих близких? Почему нам страшно? Размышляет протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря (Москва).

Некоторое время назад я беседовал с известным биологом. Он рассказал о своем эксперименте, в ходе которого он выращивал несколько десятков поколений мушек-дрозофил в тепличных условиях, а потом выпустил их потомков в обычную жизнь. Они оказались к ней совершенно не приспособленными.

Таким образом, ученый смоделировал современную цивилизацию. Мы живем в условиях, далеких от природы, от трудностей и испытаний, в отличие от наших недавних предков, которые действительно зависели от внешних обстоятельств. Да что там предки, многие наши современники и сейчас живут в подобных условиях.

Например, в Якутии, где настолько суровая природа, такие бывают морозы, что буквально каждый неверный шаг, любая оплошность, невнимание могут привести к гибели.

Мы же живем в очень расслабляющих условиях. Более того, в ситуации, когда мир пренебрегает заветами Христа, не обращает на них внимания, делая вид, что ни заветов, ни Самого Спасителя не было.

Кстати, вспомним условия, в которых жил Он: завоеватели-римляне в любой момент могли любого казнить, посадить, сделать с ним что угодно, да и местные власти особенно не церемонились с народом.

Сегодня Господь нам показывает, что без Него мы ничего не можем. Да, мы построили себе тепличную цивилизацию, где нам очень хорошо. Мы не думаем, что другим плохо или что мы в какой-то мере живем за счет других людей. Самое же главное и самое страшное – пренебрегаем заповедями Божьими.

Вот Господь и ставит нас лицом к лицу с бедой.

Да, нам страшно за себя, страшно и за своих близких. «Совершенная любовь вон изгоняет страх» (1 Ин. 4:18) – говорит Господь устами апостола Иоанна Богослова. Получается, мы по-настоящему не любим ни Бога, ни ближних. Поэтому нам и страшно, очень страшно.

Я знаю, что на Западе даже в православных храмах, когда отпевают, не разрешают открывать гроб, чтобы не дай Бог кто-нибудь не задумался о том, что всё-таки смерть существует. Мы живем, как будто ни смерти нет, ни Бога нет. А она есть, и люди умирают, гибнут – и во время страшных терактов, и во время автокатастроф, умирают в мучениях от тяжелых болезней. Но современные люди пытаются отмахнуться, закрыться, если их непосредственно это не касается.

Если люди гибнут в Сирии, Ливии – это их дело. А теракт в Париже – это уже настолько близко, явно, что и нас, цивилизованных людей, пожалуй, может коснуться. Вот тогда поднимается тревога, паника, хотя это повод не для страха, а для того, чтобы остановиться, задуматься, вспомнить о Боге, о Его заповедях.

Да, мы боимся террористической угрозы. Но что мы конкретно делаем, чтобы не бояться? «Кто наверх поставлен, пусть тот и думает», – отвечаем мы. То есть еще недавно мы говорили, что не хотим, чтобы за нас думали, что это признаки тоталитаризма. А теперь сами не желаем думать.

Мы – народ, мы здесь живем, почему мы не должны размышлять о том, как лучше устроить нашу жизнь?! Мы обязаны это делать, но только конструктивно. Действительно, есть администрация, есть первые люди в государстве, которые принимают окончательные решения. Но и от остальных граждан тоже очень многое зависит. Но граждане решать ничего не хотят, зато умеют очень хорошо ругать начальство.

«Боитесь исламизации? Идите в церковь», – сказала Ангела Меркель. Но мы, здесь, в России, не хотим идти в церковь. В Москве, например, идет программа «200 храмов», и какое же она встречает противодействие!

На мой взгляд, самая страшная угроза для живущих в России – это утрата имперского масштабного духа, характерного для нашего народа. Если он выродится во что-то местечковое, обособленное, псевдонациональное, тогда начнутся разделения на «наших» и «не наших» – вот это действительно будет очень страшно. Для русского народа (русский человек – это не этническое понятие, а очень сложное) характерна необыкновенная широта взглядов, великодушие, способность находить решения труднейших проблем в труднейших условиях.

Давайте вместе и будем искать эти решения сложных вопросов, а не сваливать ответственность на окружающих или вышестоящих и не говорить, что «всё плохо, потому что, мол, кто-то там плохо придумал». В конце концов, всё зависит от каждого из нас. Если мы стремимся к Богу, значит, с Богом мы можем преодолеть любые трудности.

Если мы говорим, что нам Бог не нужен, начинаем смеяться над Церковью, над ее недостатками, то не стоит удивляться, что в нашей жизни всё начинает складываться не так, как нам хотелось бы. Если мы мелочно ищем недостатки, не думаем о главном, тогда мы начинаем видеть страх, где его нет. Получается буквально по Псалтыри: «Тамо убояшася страха, идеже не бе страх» (Пс. 13:5).

Да, недостатки есть, ведь Церковь – это же все мы, люди, ее наполняющие, со своими грехами. Но, прежде всего, Церковь – это особое присутствие Самого Господа Бога, благодать Божия, снисходящая на людей, если они собираются во Имя Божие.

Все мы под Богом ходим, жизнь и смерть в руках Божьих. Значит, нам надо быть верными и преданными гражданами своего Отечества и сообща искать решения, которые были бы угодны Самому Господу Богу.

Пожертвовать