Переходный возраст: что делать, когда ребенок огрызается

Когда наш старший ребенок в 12 лет начал «огрызаться», мы с мужем не были к этому готовы. Понятно, что переходный возраст, но как правильно пресекать недопустимое? Мой муж по натуре жесткий человек, да еще и начальник, привык, чтобы его слушались, плюс у нас православная семья, и мы всегда считали, что послушание — это важно. Как не ошибиться, выстраивая свою линию отношений с сыном? Наталья.

Екатерина БУРМИСТРОВА, семейный психолог, мама десятерых детей:

— Я бы не употребляла слово «огрызаться», оно излишне эмоционально окрашено, это сразу вносит негативный оттенок. Ситуацию лучше определять нейтральными выражениями: «формирование собственной позиции», «неприятие чего-то», «выражение своего мнения».

Ребенок в подростковом возрасте выстраивает границы иногда очень жесткие: «не смейте входить в мою комнату», «не открывайте мой шкаф», «мое дело, что лежит под моей кроватью». В одной семье четыре девочки-подростка чертили мелом на полу границы личного пространства — когда они выросли, все это прошло, отношения остались замечательными. «Выкрутасы» могут доставлять неприятности, но родителям важно продолжать проявлять терпимость, лояльность к личности ребенка. Не забывайте никогда, что, даже «кусаясь», ребенок продолжает любить вас. А в возражении старшим — сама суть этого периода становления личности.

Четкость границ зависит от того, что принято и уважается в семье. Если родители всегда стремятся все контролировать, читают эсэмэски и залезают в сумки, то это ведет к отчуждению и еще большему сопротивлению: подросток может начать отстреливаться из-за крепостной стены со рвом, опустить железный занавес или воздвигнуть китайскую стену. Задача родителей — помочь ему построить «европейские границы», с визами и вежливыми таможенниками, показать возможную гибкость в отношениях.

О том, как вести себя родителям, написаны тома. Но если кратко, то важно эмоционально не включаться, делать так, чтобы позиция взрослого оставалась неуязвимой, «непробиваемой» эмоционально. Нельзя отвечать ребенку в том же тоне, переходить на его неадекватную волну, потому что таким образом вы становитесь на равных. Нужно стремиться всеми силами сохранять спокойствие, пытаясь объяснить, достучаться.

Возможно, это получится только на 101-й или даже на 1001-й первый раз, поскольку это очень сложно. Гормоны подталкивают ребенка «орать», а если в семье и раньше было принято разговаривать на повышенных тонах, то сохранить эмоциональное равновесие будет сложно. Чем более расшатан эмоциональный фон, чем больше люди кричат, тем сильнее им хочется кричать. Нельзя позволять ребенку в его эмоциональных всплесках доходить до слов и действий, нарушающих родительские границы.

Если мы чувствуем, что не в состоянии выдержать, что можем сорваться, лучше выйти из контакта, сформулировав это так: «Ты можешь это говорить, но я не готов это слушать». Если же продолжать отступать, то ребенок пойдет еще дальше, пытаясь нащупать и упереться хоть в какие-то границы. К сожалению, в некоторых неблагополучных семьях, где принято даже рукоприкладство, иногда терпят слишком много.

Трудными, мучительными и для родителей, и для самого ребенка бывают проявления подросткового возраста, но, если их нет, ситуация гораздо хуже. Либо ребенок боится их проявлять открыто, либо отсутствует отделение от родителей, что часто приводит к тому, что взрослые уже люди не могут создать семью, продолжают жить с родителями, находятся под их активным влиянием, в коконе их мировоззрения.

Жестким папам, особенно начальникам, чтобы не потерять контакт с ребенком, придется перестраиваться, поскольку именно в этот период происходит «перезаключение договора» на всю жизнь. Нужно понять, что ребенок уже вышел из статуса подчиненного, что он ищет партнерских отношений, поэтому, когда он начинает ощущать себя взрослым, командный тон неуместен.

Помогает чтение литературы (например, «Ваш беспокойный подросток» Р. и Д. Боярд), воспоминания собственного детства, беседы с друзьями, дети которых выросли и контакт с ними потерян.

Родители могут потрудиться заранее, подобрать группу сверстников (среди прихожан, в православных лагерях, кружках), которая их больше устраивает культурно и нравственно, чтобы у ребенка был выбор, чтобы он видел других детей и других взрослых, учителей и вожатых. Когда подросток начинает отождествлять себя с той или иной группой сверстников, а родителей эта группа не устраивает, тут уже ничего нельзя сделать.

В подростковом возрасте дети часто начинают действовать по принципу «все наоборот». Бесполезно требовать, чтобы ребенок пошел навстречу первым. Но если вы вдруг услышите, что, обращаясь к кому-то постороннему (не к вам), он повторяет ваши слова, — порадуйтесь! Значит, он принял вашу точку зрения. Но не стоит тыкать его в этот факт, потому что для подростка очень важно внешнее проявление независимости.

Священник Георгий ОРЕХАНОВ, клирик храма святителя Николая в Кузнецкой слободе, по второму образованию психолог, отец четверых детей:

— Плохо у нас, родителей и священников, получается с воспитанием христианских добродетелей. Послушание — это добродетель, с воспитанием которой у нас получается особенно плохо. Родители-христиане хотят послушных детей, но сами, как правило, не имеют опыта послушания, не умеют слушаться — ни своих родителей, ни Церкви. Святитель Игнатий (Брянчанинов) подчеркивал, что хороших послушников могут воспитать только хорошие послушники, т. е. люди, которые сами способны слушаться Церкви, своих духовников, имеют серьезный опыт послушания. Как правило, получается наоборот: будучи сами эгоистами, мы способны воспитать только эгоистов. Эту истину народная мудрость формулирует следующим образом: от осинки не родятся апельсинки. Объяснение этому факту очень простое: послушание — добродетель, имеющая духовные корни, это фундаментальная заповедь, данная Богом в раю и нарушенная человеком.

У родителей вообще не так много времени, чтобы что-либо воспитать в своих детях. Как правило, это время до подросткового возраста, до начала так называемых кризисов личности, т. е. таких периодов в жизни подростка, когда под влиянием духовных и физиологических факторов все сущностные категории подвергаются переосмыслению, серьезному испытанию. Происходит рождение личности, а личность — не только психологическая или социологическая категория, но первую очередь духовная. Для подростка в этот ответственный момент жизни на чашу весов поставлено все: любовь, доверие, дружба, жизненный смысл. И сама вера — ведь не случайно «девятый вал» сомнений, часто приводящий к уходу из Церкви, приходится именно на этот период жизни молодого человека.

Как можно воспитать послушание в своих детях? Как можно мотивировать их к послушанию? Единственное, с моей точки зрения, средство — любовь и авторитет, основанный на любви. Недавно изданная на русском языке книга «Моя жизнь со старцем Иосифом», посвященная одному из самых известных афонских подвижников ХХ века, наглядно показывает, какие феноменальные, удивительные плоды может принести послушание, основанное на любви. И не нужно успокаивать себя тем, что здесь речь идет о монашеском послушании: принцип «любовь — послушание» является универсальным, действующим и в монастыре, и в семье.

Именно в сложные периоды жизни подростка все — и родители, и духовник — должны быть начеку. И рецепт здесь простой: самое главное — чтобы дети нас любили. Только через любовь они способны воспринимать то, что для нас самих ценно и значимо, только через любовь можно воспитать послушание. А научить любви своих детей можем только мы — если сами будем их любить.

Но здесь есть серьезная опасность — ловушка искаженного понимания любви, которое губит ребенка, делает его эгоистом, рождает ложное послушание, основанное на фарисействе. Именно поэтому мы ныне являемся свидетелями разрушения семьи, когда речь идет уже не о непослушании, а о существовании пропасти между родителями и детьми, о стремлении последних бежать из семьи, о ситуации, когда отец абсолютно не способен передать своим детям идеалы мужества, верности, чести и достоинства. Конечно, эта проблема берет свое начало не сегодня. Не случайно уже русская мемуаристика и литература девятнадцатого века содержат так много примеров тяжелых конфликтов между отцами и сыновьями. Почему в русских воспоминаниях этого времени очень часто присутствует светлый образ матери и очень редко — позитивный образ отца? Замечательное исключение такого рода — история семьи писателя С. Т. Аксакова, сыновья которого, Иван и Константин, относились к отцу с нежной любовью и очень тяжело переживали его смерть.

Важно понимать, что одним из оснований современного мира является противодействие именно послушанию. Идеал современного мира — не подвиг жертвенной любви, не личностная самореализация, основанная на служении человек в очередной раз стал мерой всех вещей — индивидуум, целью которого является карьерная, в первую очередь финансовая самореализация. Этот идеал рождает пародии на все христианские добродетели. То есть существуют дьявольские искажения, маски всех христианских добродетелей.

Что касается послушания, искажение этой добродетели может вестись двумя основными способами: либо с позиций абстрактного гуманизма, педагогического либерализма, вообще отрицающего необходимость какой-либо строгости, либо с позиций насилия.

Первой дьявольской гримасой послушания, его полной противоположностью является хамство. Не случайно уже в начале книги Бытия мы встречаем два ярких примера такого хамства — это ответ Адама Богу и поведение Хама по отношению к Ною. Не случайно также, что очень часто непослушание связано с предательством, самым ярким примером этого является судьба Иуды.

Вторая маска послушания — грубый произвол. ХХ век богат примерами такого рода. В нацистском лагере Заксенхаузен недалеко от Берлина можно видеть страшную экспозицию. Администрация лагеря перечисляет добродетели, которые могут позволить заключенному освободиться ранее установленного срока. Первая из них, крупными буквами выделенная на плакате, — послушание. Послушание, которое основано на попрании человеческой личности, послушание во имя торжества дьявольской лжи о человеке.

Я думаю, что в Евангелии нет более яркого напоминания о непослушании и врачующей его последствия любви, чем притча о блудном сыне. Рембрандт сумел очень точно в своей последней картине передать смысл этой притчи. Блудный сын сполна вкусил все плоды дерзости, хамства, непослушания по отношению к отцу: все наследство растрачено, за душой ни гроша, обувь сбита, одежда разорвана, в душе отчаяние, рожденное распущенной жизнью… Но именно потому, что в детстве сын имел опыт отцовской любви, в его сердце рождается молитва и чувство раскаяния. Он возвращается к Богу и отцу. И отец принимает сына: его руки — символ любви, голова сына, покоящаяся на груди отца, — символ ответной любви, являющейся залогом рожденного послушания, истинного, не требующего награды, о которой только и помнит старший сын.

Давайте почаще напоминать себе об этих руках, символе любви. И о старшем сыне. И учиться послушанию.

Подготовила Светлана УЛЬЯНОВА

Пожертвовать