Мудрость сердца – дар Духа Святого

8 октября — память преподобного Сергия Радонежского.

11 октября — память преподобных схимонаха Кирилла и схимонахини Марии, родителей преподобного Сергия Радонежского.

Сергиев Посад — городок небольшой. Если с вокзала свернуть сразу направо и, миновав привычные для россиян киоски с нехитрой снедью, пивом и сотовыми телефонами, немного пройти по тенистой улице к смотровой площадке над рекой, то сразу же окунёшься в чудо. Невозможно остаться равнодушным перед величием открывшегося пейзажа. На высоком противоположном берегу вросла в землю мощная белокаменная крепость, и возносятся к небу золоченые купола.

Среди суетного и тщедушного мира, словно маяк в бушующем море, стоит нерушимый оплот православия — Троице-Сергиева Лавра. Стоит несколько веков подряд, и никакие силы не могут её сокрушить — ни отряды хана Едигея в пятнадцатом веке, ни пушки польско-литовских завоевателей в семнадцатом, ни разгульный атеизм в двадцатом, ни безумие века нынешнего. Стоит, поражая своей красотой. Стоит, олицетворяя собой несгибаемость русского духа, сохраняющего теплоту Христовой веры несмотря на мрачные годы смут, революций, разрухи, голода, войн, кризисов.

Лавра с её удивительными храмами, росписями, иконами, колоколами — сосредоточие этой веры. И это особенно ясно становится теперь, когда после долгого летаргического сна начинает пробуждаться народная душа. Мешают пробуждению чудовища духовной расслабленности, порожденные тяжким сном, и не пускающие душу к свету, всеми силами тянут обратно в спячку. Именно теперь Троице-Сергиева Лавра вновь становится центром духовного возрождения России. Как это было встарь.

Таков промысел Божий о русском народе. Промысел, проводником которого в самом начале истории великого государства стал тихий инок Сергий по прозванию Радонежский.

Удивительно житие преподобного Сергия. Написанное с огромной любовью его учеником Епифанием Премудрым, оно несёт в себе отпечаток естественной парадоксальности. Той самой парадоксальности, которой насыщена вся наша жизнь, но которую мы часто не замечаем. Не замечаем чудес, явленных нам по воле Божией, считая их чем-то само собой разумеющимся. Не замечаем и не понимаем собственной сути как созданий, сотворенных по образу и подобию Божию. У преподобного же Сергия каждый жизненный шаг отмечен ясным отчётливым действием Духа Святого. Даже раньше, чем он мог ходить. Ещё до его появления на свет Божий троекратное восклицание младенца, находящегося во чреве матери, во время Божественной литургии стало предзнаменованием Богоизбранности будущего ребёнка.

Родившийся 3 мая 1314 года ребёнок был наречён Варфоломеем. Родители его, Кирилл и Мария, — знатные бояре, по благочестию своему вполне отдавали себе отчёт в том, какое необыкновенное дитя им дал Господь. Но для будущего угодника Божиего это мало что меняло. Никакого особого положения, ничего из ряд вон выходящего. Всё как у других детей, никакого баловства. Наоборот, для близких удивительный младенец являл пример строгого постничества, не принимая никакой пищи по средам и пятницам, в остальные же дни питаясь хлебом и водой.

Кирилл и Мария, — знатные бояре, по благочестию своему вполне отдавали себе отчёт в том, какое необыкновенное дитя им дал Господь.

Наверное, с отроком Варфоломеем происходило гораздо больше чудесного, чем известно из его жития. И всё-таки главное событие, произошедшее с ним в детстве, заслоняя собой всё остальное, стало ещё одним предвозвестьем великих свершений будущего инока Сергия и в то же время примером всем верующим во Христа, какой силой обладает горячая и сокрушённая молитва. Сила духа, которую Варфоломей проявлял с пелёнок, никак не подкреплялась силой ума. Тяжко давалось ему обучение грамоте. И по слёзной молитве мальчика милостивый Господь с помощью ангела в образе монаха наполнил его существо способностью разуметь Святое Писание и учиться лучше вполне благоразумных братьев. Запечатлённое на картине М. Нестерова «Видение отроку Варфоломею», это событие обрело поэтическую образность и необычайную масштабность: несчастный мальчуган с задержкой умственного развития просит помощи у безвестного монаха, а сама Русь, ещё не понимающая в полной мере своего предназначения, но предчувствующая его, молит Всевышнего о ниспослании вразумления и духовной силы. Вся последующая взрослая жизнь преподобного как будто соткана из парадоксов.

Добродетельный христианин он, уже осознав свою иноческую стезю и всей душою стремясь к ней, несколько лет ухаживает за больными стариками-родителями, принявшими схиму в Хотьковском Покровском монастыре. И лишь схоронив отца и мать, в один год отошедших ко Господу (в 1337 году), он вместе со старшим братом Стефаном отправляется на подвиг пустынножительства. В 12 верстах от города Радонежа они строят сначала келью, потом небольшую церковь, освящённую во имя Пресвятой Троицы. И вот очередной парадокс: брат вскоре покидает скит, уходит в московский Богоявленский монастырь. Отчего бы Варфоломею не поступить так же, не взваливая на свои плечи ответственность за будущее Руси? Но он, к тому времени уже принявший постриг с именем Сергий, словно предчувствует ту важнейшую роль, которую должно сыграть его детище в будущем России и понимает, что отступать ему некуда. Да и невозможно.

Трудно себе представить, как жил и трудился молодой отшельник один посреди девственного леса, в котором единственными его друзьями были дикие животные. Тем не менее Божия благодать не покидает подвижника. Она как магнит притягивает других иноков, ищущих мудрого духовного руководства. Казалось бы, чему мог научить Сергий, будучи сам ещё молодым человеком? Но он и не хотел никого поучать, да, наверное, и не умел этого делать. Всё его наставничество сводилось к личному примеру. Он и игуменство принял, скрепя сердце, только пойдя навстречу братии. Но начальственное положение ни в коем случае не освобождало его от повседневной рутиной работы. Сергий с утроенным усердием нёс обычные монастырские послушания, словно боясь подвергнуть душу расслабленности, баловству, которое он, благодаря родителям, счастливо избежал в детстве.

Современная роспись арки Святых врат Троице-Сергиевой Лавры посвящена трудам преподобного Сергия, о которых у Епифания написано так: преподобный «без лености, как купленный раб служил: и дрова для всех колол, и толок зерно, и жерновами молол, и хлеб пёк, и еду варил обувь и одежду он кроил и шил из источника воду в двух ведрах черпал и на своих плечах в гору носил и каждому в кельи ставил». До самой старости в нём сохраняется то тихое и безотчётное смирение, которое он испытал ребёнком, прося молитв чудесного монаха о даровании помощи Божией в овладении грамотой. Когда спустя много лет пришёл к нему издалека некий крестьянин посмотреть на тогда уже прославленного игумена земли Русской и не поверивший в то, что перед ним сам Сергий — настолько тот был прост и в одежде, и в поведении, преподобный мягко сказал ему: «Не печалься! Что ищешь и чего желаешь, тотчас даст тебе Бог».

В этих словах словно проявляется весь облик Сергия — светлый лик, улыбка всё понимающего старца, чей ум — дар Духа Святого — многократно умножен смиренным добросердечием. Всё, что ни делал преподобный, к чему ни прикладывал усилия, — всё носило отпечаток Святого Духа, чьей избранной обителью он и являлся. При этом он щедро делился дарами Духа Святого со всеми своими учениками и послушниками. Основанная им среди дремучих лесов Свято-Троицкая обитель стала первым звеном святого кольца монастырей, без которых трудно представить Московию. Сам же преподобный Сергий стал началом той бесконечной цепи русских подвижников благочестия — от Нила Сорского до Серафима Саровского, на молитвах которых по сию пору держится православная Россия.

К 1380 году копыта татаро-монгольских коней уже почти полтора века безнаказанно топтали русскую землю. Решение великого князя Дмитрия Иоанновича призвать под свои знамёна других русских князей и оказать достойное сопротивление хану Мамаю граничило с безумием. Даже при равенстве сил психологический перевес был на стороне степняков, до той поры не знавших поражения. Никто в мире не мог не то чтобы победить, никто не мог противостоять неудержимым полчищам Золотой Орды. Тяжёлые сомнения одолевали великого князя, когда он пришёл в Свято-Троицкую обитель просить у её настоятеля благословения на предстоящую битву.

Праведный Сергий разделил с ним огромную ответственность за судьбу русского народа, духоносным своим благословением и молитвой вдохновив на великое свершение. И, как живое свидетельство присутствия между русскими воинами Духа Святого, благословил в помощь князю двух иноков, бывших ратников, Ослябю и Пересвета. Дальнейшие события прописаны в скрижалях истории: 8 сентября 1380 года, в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы русские войска в упорном сражении наголову разбили непобедимых степняков, положив тем самым начало освобождению от ига и возрождению из пепла Святой Руси.

...Древнейший храм Троице-Сергиевой Лавры, Троицкий собор, возведён в 1422-1423 годах на месте первой деревянной церкви, построенной руками самого настоятеля обители. В нём у южной стены, у самого иконостаса хранится величайшая святыня монастыря — нетленные мощи преподобного Сергия, отошедшего ко Господу 25 сентября 1392 года.

Над гробницей постоянно читаются молебны. Нескончаемой чередой идёт православный народ, чтобы приложится к святым мощам угодника Божия и, как князь Дмитрий Донской 600 лет назад, испросить его молитв на благие дела. Над ракой преподобного Сергия горят неугасимым огнём свечи и лампады. Но не только они рассеивают сумрак. Невидимый для физического зрения, но вполне доступный очам духовным свет исходит от гробницы великого святого земли русской. И в этом свете каждый молящийся Сергию Радонежскому способен различить, услышать слова завещания преподобного: «Внимайте себе, братие. Прежде имейте страх Божий, чистоту душевную и любовь нелицемерную».

Алексей и Галина Коршун

Пожертвовать