Елисавето-Мариинский женский миссионерский монастырь (пос. Шамары)

Матушка Елисавета и ее обитель

Преподобномученица Великая Княгиня Елизавета Феодоровна Романова. Теплеет на душе при одном упоминании этого имени. Ее история удивительна и, кажется, хорошо известна. Однако, со временем открывается нечто новое, неожиданное.

Если попросить назвать места на Урале, связанные с преподобномученицей, большинство опрошенных вспомнит Алапаевск, неподалеку от которого подвижница вместе со своими спутниками приняла смерть. Но мало кто назовет небольшой поселок Шамары, точнее – лес рядом с ним. А, между тем, он является местоположением Елисавето-Мариинского женского миссионерского монастыря, основанного вскоре после того, как овдовела Великая Княгиня Елизавета Феодоровна. Монастырь строился по высочайшему Указу Государя Николая Второго в 1915-1916 г.г. Сама Елизавета Феодоровна планировала посетить обитель в 1917 году, но этому не суждено было сбыться. Сохранился текст телеграммы, направленной Великой Княгиней в адрес устроителя монастыря священномученика Андроника, епископа Пермского: «От души благодарю всех молитвенно вспомнивших меня на духовном торжестве в Шамарской женской обители. Да благословит Господь на дальнейшее процветание святую обитель во славу нашей Православной Церкви и на радость всем жаждущим духовного просвещения. Мой привет учредителям и трудящимся в этом святом деле. Прошу молитв и благословения. Елисавета».

Наименование обители нуждается в пояснении. У нее две святые покровительницы: праведная Елисавета, в чью честь была крещена Великая Княгиня, и равноапостольная Мария Магдалина (монастырь Марии Магдалины на Святой Земле находился под покровительством Дома Романовых, и именно там желала быть погребенной Елизавета Феодоровна, что впоследствии чудом исполнилось: в 1918 году через терзаемую смутой Россию тела преподобномученицы Елисаветы и инокини Варвары, разделившей ее подвиг, удалось переправить в Китай, а оттуда – в Палестину останки вез игумен Серафим (Кузнецов) – в 1916 году именно он освящал первый колокол Шамарской обители и принимал участие в ее устроении). Слово же «миссионерский» указывает на то, что монастырь, расположившийся в краю староверов, был призван к миссии среди местных жителей. Так и было до 1920 года, когда по приказу Ленина обитель уничтожили, сестер разогнали.

В наши дни монастырь восстанавливается. По приглашению настоятельницы, монахини Елисаветы (Помеловой), мы побывали в обители.

Три часа автомобильного пути в сторону Перми – и мы, наконец, видим большой Поклонный Крест, возле которого нас встречает матушка Елисавета. Здесь мы оставим машину и дальше пойдем пешком. Матушка Елисавета заранее предупреждала, что часть пути придется идти по бездорожью, и что обитель находится в глухом лесу. Мы, в общем, к этому готовы: резиновые сапоги, куртки, зонты (дождь все это время то поливает, то уступает место солнышку). Поначалу то, по чему мы идем, кажется вполне сносной дорогой. Вскоре начинается и бездорожье с глубокими колдобинами, полными воды, и вязкой глиной. Правда, неудобства с лихвой компенсируются чудесной, непривычной горожанам красотой заповедного леса и упоительным воздухом (вот где понимаешь в полной мере это выражение – упоительный воздух).

Пока идем, звучит еще одно предупреждение: «У нас тут и медведи есть, и рыси, и волки, и кабаны. А на реке бобры плотины строят. Вы, если что, не бойтесь – волки летом сытые», – на полном серьезе говорит матушка, уже привыкшая к лесным жителям, запросто навещающим монастырь. К слову, поселившись в лесу два года назад, монахини первое время подкармливали приходившего к ним медведя и по-детски этому радовались. Пока не пришли егеря и не объяснили, насколько опасной может оказаться такая дружба. А вот нам в пути ни волки, ни медведи навстречу так и не попались (а, может, не попались им мы), и до обители мы добрались без приключений.

Сегодня монастырские постройки, когда-то фундаментальные и многочисленные (в обители было более 20-ти зданий, монастырские угодья занимали около 50 га земли), состоят из деревянного дома, где живут сестры, бани и летней трапезной. Монахинь трое: мать Евстафия – из Ивановской области, мать Марина – из Санкт-Петербурга, а сама матушка Елисавета – из Кургана. Между прочим, у нее два светских образования: педагог по классу фортепиано и методист-психолог. По благословению владыки Викентия матушка некоторое время до пострига жила в Пюхтицком монастыре. Два года назад вернулась на Урал, и в монастыре святых Царственных Страстотерпцев приняла монашеский постриг с именем Елисавета, в честь преподобномученицы Елисаветы (Романовой). И была назначена архиереем настоятельницей возрождающейся обители.

Несмотря на вопиющую скромность, в которой стоически живут монахини, они радушно принимают паломников. Для взрослых и детей монастырь посреди леса – это добрая сказка, в которой можно научиться вере, надежде, любви и светлому восприятию жизни. То тут, то там на территории обители (конечно, ничем и никак не огороженной) попадаются удивительные пеньки с воткнутыми в них зелеными веточками, украшенные мхом, шишками, ягодами или грибами.

– Это все для детей, которые к нам приезжают. Для них это ежики сделали, ежики и бобры, – сообщает нам матушка Елисавета, и по ее смеющимся глазам понятно, что главным ежиком, устраивающим детям сюрпризы, является она сама. Самый забавный пенек удостаивается особого представления: – Мы его Федькой назвали. Ой, да где ж он шляпу потерял? Шляпа у него была хорошая такая, большой груздь. Наверное, вороны утащили.

То, что вороны утащили шляпу-гриб – может, и неприятно, но совсем чуть-чуть. В лесном монастыре бывают неприятности и посерьезнее, бывают и настоящие беды, источником которых является злоба человеческая (а, может, и похуже). Есть люди, которым не нравится то ли возрождающаяся в лесных угодьях обитель, то ли ее настоятельница. А у этих людей есть и средства, и власть противодействовать тому, что им не по нраву. Вот так лесная дорога, ведущая к монастырю, превращается в бездорожье (по ней несколько дней целенаправленно гоняют туда и обратно КАМАЗ, превращающий земляное полотно в месиво, в котором застрянет любая машина: теперь, «благодаря» этому, в монастырь невозможно ни приехать – 3 км 800 метров только пешком, ни привезти стройматериалы) Поклонный Крест, установленный рядом с фундаментом уничтоженного большевиками Богородице-Казанского храма, оказывается изрубленным топором зимой в домике выбивают стекла – окна теперь затянуты пленкой летний деревянный храм-скинию подпиливают у основания и обрушивают лесную тропку, по которой монахини носят воду из расположенной в низине речки, перепахивают, превращая ее в рытвины и ухабы (попробуй, принеси в горку ведро воды – не столько донесешь, сколько намучаешься).

Матушка замечает, что можно простить многое, но невозможно понять, как поднимается рука с топором на крест или на храм. Впрочем…

– Мы так решили: раз подпилили, нам легче будет разбирать. Потому что это была временная постройка. А храм надо начинать капитально строить, – говорит монахиня.
Надо строить храм и сестринский корпус, надо проводить электричество, надо восстанавливать дорогу, надо налаживать монастырскую жизнь и много чего еще надо сделать в возрождающейся Елисавето-Мариинской обители. Слава Богу, свет не без добрых людей, и верных друзей и помощников хватает. Всем, кто желает пополнить их число, сообщаем координаты для связи: les4569@yandex.ru, телефон в Екатеринбурге: (343) 232-54-68 .

Однако, мы вынуждены предупредить: к сожалению, нашлись люди, не имеющие отношения к монастырю, но собирающие пожертвования – якобы на восстановление обители. Остерегайтесь подделок. Проверить информацию помогут указанные нами координаты.

© При использовании информации ссылка на СМИ

«Информационное агентство Екатеринбургской епархии»

(свидетельство о регистрации ИА №11-1492 от 29.05.2003) ОБЯЗАТЕЛЬНА.

Пожертвовать